— А звонок? Распознавание по голосу?
— Ничего. Кем бы ни был тот доброжелатель, — Ари скривилась, — он сделал всё, чтобы на него не вышли.
Это было не просто странно — ненормально. Даже если изначально хотели похитить Ари, то почему, даже когда стало известно, что я — не она, они не попытались ничего сделать? Чего ждали? И почему в итоге просто отпустили?
Конечно, мои глаза все время были завязаны, так что я вряд ли была для них угрозой, однако даже от таких невольных свидетелей всегда избавлялись. По кончикам пальцев пробежал холодок, озноб сковал поясницу от нехорошего предчувствия. Что-то нагревало, и я могла лишь надеяться на то, что мои догадки ошибочны.
Вскоре принесли еду. На подносе дымился скудный бульон с небольшим количеством овощей, на отдельное блюдце положили разваренный рис и маленький кусочек рыбы, приготовленный на пару. Выглядело не особо аппетитно, но даже от такой еды у меня в животе заурчало, и проснулось дикое чувство голода.
— Извини, в следующий раз будет повкуснее, — сочувствующе улыбнулась Фабия, — Порте выписал тебе такую жесткую диету, что я пока не могу тебя порадовать.
Я с благодарностью кивнула, внутренне недоумевая от строгих рекомендаций. Неужели доктор что-то недоговорил?
Ари тут же подхватила:
— Вот-вот! Джул надо сил набираться, а ей даже нормального мяса не дают!
— Все в порядке, — я хмыкнула, притягивая к себе тарелки, — по сравнению с куском черствого хлеба это еще отличная еда.
Все замолчали, испытывая неловкость. Я прикусила себе язык, напоминая, что лучше не шокировать ни подругу, ни кухарку, а то с них станется — еще сильнее опекать будут. В чужих глазах мелькнула жалость, на что я быстро отмахнулась, пробормотав:
— И хорошо, что поголодала. Я давно хотела пару килограмм сбросить.
— Ишь ты! — воскликнула Фабия, выпятив грудь колесом. — Чего удумала? Тебя и так скоро ветер унесет. Хватать не за что будет, одни кости.
И только я успела порадоваться, что разговор свернул в безопасное русло, как Ари с совершенно невинным выражением лица лукаво возразила, заставив меня поперхнуться:
— А Чезаре нравится. Не так ли, Джул?
— Не понимаю, о чем ты.
Я постаралась изобразить недоумение, но, судя по всему, у меня это плохо получилось. Ари не поверила, продолжив прожигать меня взглядом, а Фабия быстро засуетилась, вдруг вспомнив, что у неё много дел и пора вернуться к работе. Явно опасалась сплетничать насчет наследника клана, и, видит бог, я её понимала.
Мне тоже хотелось сбежать.
— Мой брат постоянно спрашивал о тебе. Я и не знала, что вы так близки. Когда только успели?
Голубые глаза искрили неподдельным интересом, пока мне в голову не лезло ничего путного. Обсуждать Чезаре откровенно не хотелось, поэтому я лишь пожала плечами и запихала в рот побольше еды, надеясь, что у подруги проснется совесть, и она даст мне спокойно поесть.
Ари уловила намёк. Растянулась во весь рост на кровати рядом со мной, положила голову на подушку и даже накинула поверх одеяло, всем видом выражая готовность подождать. Долго оттягивать не получилось — тарелки быстро опустели, а чувство голода наконец заткнулось.
Я предприняла еще одну попытку выкрутиться:
— Почему бы тебе не спросить у Чезаре? Я и сама не понимаю, отчего он так волновался, — лукавить не пришлось.
Если с Ари я легко поладила, то с её братом долгое время старалась особо не пересекаться. Поговаривали, что наследник жесток и скор на расправу, властолюбив и жаден. Вокруг его фигуры всегда витали мрачные слухи, и Чезаре не торопился их развеивать. Напротив — ему нравилось видеть страх в глазах подчиненных, и вот это откровенно пугало.
