Туллий повернулся в сторону открытой площадки, где содержали арестованных, и легионеры расступились, давая дорогу командирам. Те проследовали на площадку и подошли к двум часовым, которых вырубил Фигул. Они сидели на земле и пили из фляжек, которые им дали освободившие их товарищи.
– Это еще что такое? – заорал Максимий. – А ну, на хрен, встать!
Оба солдата кое-как поднялись на ноги и смотрели на приближающихся командиров, вытянувшись по стойке смирно. Поначалу командир когорты оставил их без внимания: он изумленно таращился на примятую траву, обозначавшую место, где сидели осужденные. Сделав три быстрых шага, он наклонился, поднял с земли несколько обрезков кожаных ремней, внимательно их осмотрел и показал другим командирам.
– Перерезаны.
Макрон сглотнул и кивнул:
– Надо думать, кто-то им подсобил.
– Да уж, похоже на то, – согласился Максимий и повернулся к двоим караульным. – Васс, что здесь произошло?
Легионер постарше стоял навытяжку и смотрел прямо перед собой, избегая взгляда командира когорты.
– Ну, – тихо произнес Максимий, – выкладывай.
– Командир, меня и моего напарника захватили врасплох. Они выскочили из темноты, невесть откуда взявшись, и набросились на нас.
– Они? Сколько их было?
– Двое, командир, – встрял часовой помоложе. – Ох и здоровенные были оба.
– Ты их узнал?
– Так ведь темно же было, командир, – пробормотал старший часовой. – Тут разве с уверенностью скажешь?
Глаза его мрачного товарища расширились.
– Командир, одного мы точно узнали. Это был Фигул.
– Оптион Фигул? – Командир когорты поскреб подбородок. – Оптион Катона. Ну что ж, это кое-что проясняет. А как насчет второго?
Макрону потребовалось усилие, чтобы скрыть тревогу, охватившую его в ожидании ответа ветерана.
– Его я толком не разглядел. Заметил только, что ростом он поменьше Фигула, ну так ведь это почти про любого сказать можно.
– Понятно. – Максимий оглянулся на Макрона. – Объявляю общее построение когорты. Надо выяснить, кого еще мы хватимся. Действуй!
Макрон повернулся и стал высматривать трубача когорты. Как он и ожидал, солдат стоял под штандартом дежурной центурии, держа наготове изогнутый дугой бронзовый инструмент. Макрон шагнул к нему:
– Труби общий сбор!
Громкие звуки прокатились над рядами палаток. Все остававшиеся там солдаты повыбегали на дневной свет и, хлюпая по грязи, заторопились к месту построения у внутренней стороны вала. Центурионы стали перед своими подразделениями, в то время как оптионы проводили быструю перекличку, проверяя личный состав. Центурию Катона, лишившуюся и командира, и исполняющего его обязанности, Макрон взял на себя.
В скором времени командиры доложили о результатах проверки Максимию.
– Что, отсутствует один Фигул? Но часовые говорят, их было двое.
– Может, у них в глазах двоилось? – с улыбкой предположил Макрон. – Перебрали или еще что.
– Мне они пьяными не показались, – пробормотал центурион Туллий.
– Нет, – согласился с ним Максимий. – Они не пили. Похоже, один из тех, кто помогал осужденным бежать, остался в лагере. Он здесь, среди нас.
– А может, и нет, командир, – указал Макрон. – Вдруг это был кто-то из рабов?
– Да… ты прав. Пошли кого-нибудь, пусть рабов тоже пересчитают.
Они стояли, ожидая результата, и вдруг Макрон заметил, что на лице его начальника отразилось беспокойство. Посмотрев в сторону главного лагеря, куда был направлен взгляд Максимия, он мигом понял причину.
