– До Люберец подбросишь? – вдруг каркнул мне в ухо ворон. – Неохота против ветра лететь. Или ты остаешься?
– Подброшу. – согласилась я. – Как там Алекс? Как Роман?
– Со дня на день ожидают пополнения. Приглашали тебя в гости. Роману, кстати, очень не нравился ныне покойный Димитрий.
– Надо же, – я открыла дверцу старенькой «десятки». Если бывшему сотруднику федеральной службы безопасности Роману Старицкому почему-то не понравился Дмитрий, стоило и мне призадуматься. – А Роман не обосновывал свою неприязнь?
– Обосновывал. – Валтасар устроился на переднем сиденье. – Этот парень все время крутился вокруг Алиски.
– Любовь?
– Какая там любовь, – ворон щелкнул клювом. – По-моему, этот юрист пытался понять, что она может, но, кажется, так ни до чего и не додумался. Роман ему вовремя объяснил, где выход. Зачем тормозишь? Место какое-то не презентабельное. Фонари через один горят.
– Куплю чего-нибудь перекусить. В квартире холодильник пустой.
В глазах ворона это был весомый аргумент, и он согласно покивал. Я свернула на стоянку перед супермаркетом и медленно поехала вдоль ряда припаркованных машин, подыскивая свободное место.
– Македа, стой!
Я прыгнула на тормоз. Машина резко клюнула носом, внимательный ворон улетел с кресла под бардачок, а я приложилась лбом о рулевую колонку. Первой мыслью было, что я сейчас убью ту идиотку, которая так нагло лезет под колеса, а потом накатил ужас, так как она не пыталась подняться. Я вылезла из салона, подбежала к лежащей девушке.
– Эй! С вами все в порядке? Ты что делаешь?!
Только что умиравшая барышня резво вскочила на ноги и оказалась у меня за спиной. Между лопаток уперлось дуло пистолета.
– Поехали отсюда. – нервный шепот. – Скорее поехали!
– Ладно, ладно. – Я успокаивающе подняла руки. – Поехали, так поехали.
Она скользнула на заднее сиденье, продолжая держать меня на мушке. Я покачала головой и села за руль. Повезло, так повезло. Наркоманка, пьяная или просто чокнутая? Капюшон надвинут чуть ли не до подбородка, рука с пистолетом ходит в разные стороны.
– Куда едем-то? – спросила я.
– Просто вывезите меня подальше из Москвы.
Дуло пистолета отодвинулось от моего уха.
Некоторое время в салоне висела мертвая тишина, нарушаемая только всхлипами, доносившимися с заднего сиденья.
– Рядом с тобой сумка, в боковом кармане – бумажные платочки. – предложила я.
– Спасибо. – Она зашуршала целлофаном. – Извините, что так… Просто у меня нет другого выхода.
Я бросила взгляд в зеркало заднего вида.
– Может быть, это не мое дело, но есть такое замечательное учреждение, как полиция.
– Полиция мне не поможет. – Она покрутила пистолет в руках. – Мне уже ничего не поможет.
– Ты не забывай держать меня на прицеле, – быстро посоветовала я. Не хватает мне очередного безвременно ушедшего в опасной близости от моей персоны.
– Я знаю, что это была плохая идея. – пассажирка положила пистолет рядом с собой. – Я даже не знаю, как из него стрелять. И я не знаю, куда мне идти. Теперь, когда умер мой единственный друг… Дима часто говорил мне: «Беги». Вот, я и убежала.
Вот только этого мне и не хватало. Я же решила, что не буду никуда лезть. Я решила, что меня ни смерть Кожевникова, ни это фото, ни девушка-копия не касаются.
– Ты Ангелина? – обреченно спросила я.
