Она сделала вид, что задумалась и при этом, как и обещала не проронила и слова.
– Ну же! Сейчас можно говорить! Не делайте вид, что не понимаете этого!
Девушка хмыкнула.
– Вам трудно угодить, сэгхарт, но оно и понятно, – проговорило недоразумение и, не дав ему обдумать сказанное, добавила. – Пожалуй, я все же назову его вам, но для начала освободите меня.
Сэгхарт уже видел это выражение глаз. Он не смог ни поддеть пигалицу, которая вела себя ни хуже ныне покойной королевы Констанции.
– Чтобы вы сбежали? Или, попытались превратить меня в осла?
– В козла.
– Тем более.
Секунд десять они молчали, глядя друг на друга определенно недружелюбными взглядами.
– У меня ведь ничего не вышло, – проговорила она, сморгнув и став смотреть как будто бы сквозь него. – Я дам вам слово, что не стану колдовать.
Отчего-то задетый невниманием, Эверт не стал разубеждать и объяснять ей, почему ни одно из заклинаний не может подействовать на него.
Он проведет беседу с ее родственниками. Однако, граф Физ не смог отказать себе в том, чтобы получить заверения с ее стороны.
– Я даю вам слово, что не сделаю вам ничего, – проговорила она спокойно и вновь посмотрела так как будто бы на его месте не было ничего.
Он прошелся до стола с костями и игральными картами, а потом вернулся к ней, но вместо того, чтобы освободить от пут задал следующий вопрос:
– Представьтесь или назовите имя вашего мужа, отца или брата.
– Шевалье Мортимер Каучсерфинг, – проговорила женщина не без улыбки.
Но было видно, что тут же отдернула себя. Впрочем, Эверт озадачился вовсе не этим. Сперва он подумал о том, что ей идет улыбка и только потом над произнесенным именем.
– Не помню этого имени, – проговорил он, но отдернул себя подобно ей.
Пусть с этим разбирается геральд или Генрих, или еще кто-то, кто получает за это жалование.
– Ваше слово, сэгхарт, – напомнила женщина, сдавленно. – Освободите меня!
Он сделал это – распустил заклинание, стерев одну из основополагающих нитей, а потом посмотрел на девушку, которая вновь задвигалась с какой-то непередаваемой грацией и отвел глаза.
– Боже, как же хорошо!
– Вы являетесь поданной этого королевства? – продолжил спрашивать граф Физ, не отставая.
– Да, сэгхарт, – ответила она, повернув к нему голову. – Мой батюшка знаком с вашим и даже больше – со всей вашей семьей.
Она не сказала о супруге. Значит ли это то, что она была не замужем?
Определенно так оно и было.
Иначе, что она делала в его замке? Да еще в таком непотребном виде?!
– Прискорбно, что вы не помните этого.
– Зато вы запомните эту встречу навсегда, – ответил Эверт, разозлившись на себя за прошлые мысли. – Вы не назвали своего имени.
Какая разница замужем она или нет эта оторва?
– Вы тоже не представились, – парировала она, возвращаясь.
Она шла к нему и что-то очень сильно нравилось ей. Но вокруг не было ничего, что могло бы порадовать ее. Из чего сэгхарт сделал вывод, что девушка не в себе. Однако, он не поверил своему умозаключению. Он не увлекался чокнутыми, а эта явно притягивала его внимание к себе.
– Вы знаете его.
– Я знаю вашу должность, – проговорила она, остановившись напротив. – Виконт сказал мне ее.
Это почти что дворянка издевалась над ним. Она не могла не слышать о нем будучи поданной Энхайма. Из чего Эверт сделал вывод, что она играется с ним и пытается быть загадочной в его глазах. Надо сказать, что у нее превосходно получалось это. Что несомненно злило.
