— Не умничай. Просто спускайтесь завтракать.
— Спасибо, только переоденусь и спустимся.
Мы стояли и смотрели друг на друга, словно хотели что‐то сказать. Я, может, и хотела, только не видела смысла, а Глеб… его мыслей я не знала. Думаю, я просто ему надоела уже. Но как же сильно я хотела прижаться к нему. Хотела оказаться в его объятиях, почувствовать запах любимого тела и окунуться в нежность, от которой я бы наверняка сходила с ума. С Алексом все было не то. Хотя мне нравились его объятия, нежность, тепло, которое он мне всегда дарит. Но чувствовать любимого человека — это совсем другое. Наверное. Откуда мне знать?
— Спасибо за цветы, они очень красивые.
— Извинение за грубость.
— Принимается.
— Иди переодевайся. Мама ждет.
Я кивнула, но продолжала стоять на месте. Мне было больно. Оттого, что я не могла поблагодарить его, как бы этого ни хотелось. Больно оттого, что я не могла выражать свои эмоции рядом с ним. Эмоции, которые испытывала по отношению к нему.
— Варя, ты скоро? — из комнаты выглянул Алекс, и мне пришлось кивнуть, прерывая наш с Глебом зрительный контакт.
— Уже иду. Мы сейчас спустимся, Глеб Александрович.
Под пристальным взглядом Савина я зашла в комнату и только сейчас смогла расслабиться. Кажется, я начинаю сходить с ума.
— О чем говорили? — поинтересовался Алекс, когда я скинула халат, собираясь переодеться.
— Позвал на завтрак, а я поблагодарила за цветы.
— Послушай, Варя, мне не нравится этот мужчина. А что, если он обидит тебя?
— Что ты имеешь в виду? — я резко развернулась к нему, бросая на кровать теплый костюм, в котором собираюсь выехать на прогулку с мамой.
— У меня ощущение, будто он хочет тебя.
Меня окатило жаром от его слов, и я полезла в комод в поисках белья.
— Тебе только показалось, Алекс.
— А что, если он… применит силу?
— Не перегибай. Глеб не причинит мне вреда.
— Да? А то, что вчера между вами случилось? Он был слишком груб с тобой.
— Я сама виновата. Я оскорбила его. Мы извинились друг перед другом, на этом точка.
— Я просто волнуюсь за тебя.
— Послушай, Алекс, — я развернулась к нему и тут же оказалась в его объятиях, — я… Глеб не тот, кто причинит мне вред. И единственное, что меня сейчас волнует, как долго я смогу быть с мамой.
— Понимаю тебя.
Я грустно улыбнулась и положила голову ему на плечо.
— Пойдем завтракать. Мама ждет.
Ближе к обеду мы с мамой и Алексом выбрались в парк на прогулку. Глеб уехал на работу, и я не могла точно сказать, расстроилась я или обрадовалась. Мне хотелось быть как можно чаще рядом с ним, и одновременно с этим мне было больно. Он не мой и вряд ли когда‐то станет моим. Пора привыкнуть к этому, пора смириться. Но как это сделать, если сердце изнывает от тоски, если душа тянется к этому мужчине. И мысли все больше и больше заполняются мужчиной, которого люблю безответно семь лет.
— Алекс, я хотела поговорить с тобой, — произнесла мама, когда мы остановились около одного из ларьков, чтобы прикупить горячих напитков.
— Слушаю вас, Наталья Павловна.
— Повлияй на мою дочь. Мне осталось недолго…
— Мама, ты снова за свое! — прошипела я, забирая у продавца стаканчики с кофе.
— Не отвлекай. Алекс, уговори ее заняться моими делами.
— Мам, я серьезно. Хватит об этом. Не сейчас хотя бы.
— Малышка, у нас нет завтра, я живу сегодняшним днем. Как бы ты не отрицала это.
Каждый раз, когда мама мне напоминала о том, что я и так знаю, моя душа разрывалась на части и буквально вопила о том, чтобы остановили время. Я не хотела ее терять, сама мысль, что у нас может не быть завтра, заставляла меня впадать в истерику. Больно, слишком невыносимо.
