Бросаю взгляд к настенным часам. Время крадется к полуночи, а я голоден.
Здесь же на столе есть телефон для связи с администратором, звоню.
— Ужин организуйте, наисветлейшая Ольга.
— Обязательно Демид Леонидович, — узнает меня быстро, — но для начала вам нужно спуститься в ресторан и отметить позиции из меню…
— Не хочу, — перебиваю ее, не подумав, — у вас там Рыбкина за баром, не слишком приятная особа.
— Ох, заскочу сама и посоветую вам что-нибудь.
— А впрочем, не утруждайтесь! — советы Ольги нужны мне как бане кастаньеты. — Так и быть, схожу. Что поделать, если у вас здесь нет никакого сервиса? — девушка продолжает жужжать, недослушав, кладу трубку, словно и ждал ситуации, в которой буду вынужден опять повстречаться с Юлей.
И для моего эго нашлась уважительная причина.
Собственно, иду.
Горин, владелец отеля и прямой работодатель Юлии, вложился в обстановку по максимуму, но совершенно не справляется со своей прямой обязанностью лидера.
Без обмана, система работников здесь не налажена, гостей почти нет, прибыли меньше чем пролила слез Юля, когда мы разошлись.
А цены космические.
Когда город засыпает, и улицы обволакивает темнота, в ресторане начинается своя развлекательная программа с претензией на пафос, атмосферу элитного ночного клуба.
Однако едва ступив за порог и оглянувшись, понимаю насколько тухлая, скучная энергетика пронизывает ресторан.
Безнадежный попсовый певец скачет на сцене и пытается разжечь кислую публику, которую можно по пальцам сосчитать.
Гости сидят за столиками с каменными лицами, не потому, что хотели феерии. Делать в отеле больше нечего.
Вижу и Юлию, необремененную очередью за напитками. Женщина только создает иллюзию работы, переставляя с места на место пустые стаканы.
Но заметив меня, замирает. Лишь на секунду, а после кидается к своему коллеге, такому же бездельнику, и лихорадочно шепчет ему на ухо. Тот кивает, встает на ее место. Юля спешно скрывается за неприметной дверью возле бара.
Да, я вижу, как она снова бежит от меня, будто я последний человек, с кем бы хотела общаться Юля сегодня.
И, тем не менее желание к сочному стейку у меня исчезает, я становлюсь голодным именно до Полонской.
Почему избегает? Я ведь не сделал ей ничего, за что Юля могла бы меня проклинать.
Шагаю прямиком в подсобку, распахиваю дверь.
Юля сидела на диванчике у стены, схватившись за голову, но теперь напряженно подскакивает.
— Выйди, Демид, пожалуйста. Тебе нельзя тут быть.
— И кто мне запретит? Ты?
Вопреки словам я все-таки захожу и прикрываю за собой дверь.
Непросто захлопываю, а расчетливо запираю на щеколду.
Юля жмется к кабинкам, где хранят личные вещи работники.
— Я не хочу с тобой разговаривать, а видеть тебя тем более…
Можно подумать. Юлия тоже не последней свежести ягода. И к тому же в моих глазах имеет статус Бывшей, а это не в плюс.
Все представления о ней теперь сводятся к негативу, горькие воспоминания из головы не вытащить и в окно не выбросить.
Для жизни эту красивую женщину я никогда не выберу, но могу помочь Юле окончательно разочароваться во мне. Чтобы уже был повод. Иначе логический пазл в моей картине мира не складывается.
— Оклад здесь, наверное, копеечный, - шагаю к Юле. — Не скажу, что быстро, но с удовольствием подзаработать не хочешь?
Грязно намекаю.
— Ты пьяный? – таращится. — Не понимаю о чем ты?
— Совершенно трезвый, - нарушаю все правила, навязанные в обществе. — Знаешь ли, у меня остался незакрытый «Гештальт», да и ты уже не беременна.
