И он правда не прикоснулся, пока я не выжала из себя то самое “да”, наступив на гордость.
От воспоминаний становится тепло и разом очень щемит сердце.
Нужно поставить на всем этом крест.
- Давай встретимся!
Выдыхаю.
- Хорошо, - произносит он удивительно спокойно. - Тогда одолжение за одолжение. Анализы ребенок сдаст. Я, между прочим, по закону могу получить результаты только с твоего согласия.
Сердце бьется в висках. Сомневаюсь, что Кирилл склонен делать все легально, но если он дает слово…
Слово для него раньше было дороже всего.
К тому же именно сейчас мне нужно ненадолго выбраться из больницы и поговорить с Геной.
- Только, - сглатываю. - Увидимся без Вероники.
Называю ему адрес и отдаю врачу телефон.
Ладони предательски потеют. Каждая встреча с ним, каждый разговор так больно бьют по памяти, что я решаю сделать что-нибудь с этим во что бы то ни стало.
В свидетельстве о рождении дочери, записан парень, к которому Вильцев меня ревновал. И я покажу его.
Может после этого все вернётся на круги своя.
Обнимаю себя руками. Очень бы этого хотелось.
Не хочу просить защиты у Вильцева-младшего, не хочу виягивать Нику, которой он понравился, понимая, что у него другая жизнь, в которой нет меня.
Я успела выяснить в гугле, что Аня-Таня дочь политика. Для Вильцева это выгодный брак, шанс надёжно закрепить его бизнес-империю и потопить отца. Едва ли он от этого откажется. А быть на вторых ролях не для меня.
8. Глава 8
В назначенный час выбегаю на улицу.
- Держи! - встречает меня на выходе Надя и протягивает зелено-желтое свидетельство.
Я попросила её забрать это из моего дома.
- Спасибо. Точно справишься с Никой?
Она щурится.
- Не могу дочку оставить там одну. Испугается, - бурчу, упаковывая в сумочку свидетельство.
- А ты уже видела олигарха? - Надя зависает в дверях.
- Пф-ф-ф… - заматываюсь в шарф.
Ну неужели не понятно, что мне неприятен этот разговор?
- Ань, все говорят про его щедрый поступок. Только ленивые не написали в соцсетях. Короче, весь интернет пестрит видео!
Надя делает руками что-то похожее на фейерверк.
- Самый громкий инфоповод недели!
- У меня ребенок вообще-то пострадал, а у тебя друг!
Подруга щурится.
- И твой без пяти минут муж. Но ты права, извини. В общем, хотела сказать, что журналюги ведут на тебя охоту. Имей в виду, ок?
Последние слова колют под лопаткой. Мне лучше не задумываться об этом, правда. Как и о том, что неспроста видимо в нашем отделении устроили пропускной режим.
Придерживаю дверь.
- Спасибо!
Вообще-то Надя сама из стана этих самых как она говорит “журналюг”. Однако подруга первая откликнулась на просьбу подменить меня в больнице с ребенком и ей верю.
Останавливаюсь у метро - это и есть та самая нейтральная территория. Стою под козырьком и смотрю на то как убирается многочисленная армия коммунальщиков столицы. Холодно так, что пальцы горят. Пар изо рта.
Хотела как и много лет назад сказать сегодня Вильцеву что-то вроде: “Ты вовсе не золотой мальчик, обычный человек”.
И грустно и смешно. Мы стоили друг друга.
А он ответил: “В человека реально влюбиться”.
Трезвонит телефон, вырывая меня из этих мыслей.
Это Дарья Васильевна, мать Гены. Обычно я не сбрасываю вызовы, но сейчас у меня сейчас зуб на зуб не попадет скорее даже от напряжения, чем от холода.
Дарья Васильевна сделает только хуже.
Пальцы, сжимающие свидетельство, предательски дрожат.
Я собираюсь перечеркнуть последнюю ниточку, которая нас связывала и уговариваю себя в том, что это верное решение.
