- Это для дяди… - она морщит лоб.
Я так и не сказала ей, как зовут Вильцева.
- Который меня спасал, - как будто отвечает на мой вопрос.
Стискиваю зубы и невероятным, титаническим усилием воли мне удается промолчать. И даже улыбнуться.
Когда же она забудет его уже?
Добираемся до дома на такси. Мы ужасно устали от больничных стен, от нервного напряжения и нескончаемых процедур. Так хочется поскорее скинуть обувь и плюхнуться на любимый диван, но реальность преподносит очередной удар - ключ не подходит к замку. Несколько минут мучаюсь, поворачивая его и так и этак, прежде чем на лестничную клетку выходит соседка.
- Добрый день, Анна! Дарья Васильевна просила передать, что у вас закончился договор аренды. Часть вещей у меня, часть…
Она смотрит в сторону и я туда же поворачиваюсь. Замечаю на лестничной площадке груду, накрытую куском темной ткани - кажется, моей любимой шторой.
Когда мы с Геной начали жить вместе, Дарья Васильевна выделила сыну, а точнее нам с ним, одну из своих шести московских квартир, сдававшихся в аренду. Она - вдова, пережившая двух мужей.
Гена убедил меня, что лучше будет отдать под съем мою двухкомнатную, а самим жить в центре в трешке. Сэкономленные деньги я откладывала на мечту - открытие студии. И маме тут тоже было удобно.
Оглядываюсь на соседку.
Та хватается за ручку двери. В глазах лед.
- В общем, ты знаешь почему, - прибавляет.
Да, кажется догадываюсь.
- В общем, телефон ты мой знаешь, позвонишь как будет куда въехать… - и дверь захлопывается.
На площадке на нас уныло смотрит собранное мамино инвалидное кресло.
Проглатываю слюну.
- А наш попугай? - произносит Ника.
Молчу, не представляя, что ответить дочке. И только сжимаю кулаки от безысходности.
Соседка с Дарьей два сапога пара. Я даже не удивлена, что мое имущество попало в двадцать пятую квартиру.
Но эта последняя шпилька от матери Зеленцова меня даже как-то особенно не раздражает. Я понимаю, что, в общем-то, не имею никаких прав на это имущество.
Кирилл не стал предъявлять мне претензий за файл, утекший в сеть.
Но Гена, до вечера отправивший мне сообщений пять с извинениями после этого как исчез. И от Дарьи Васильевны тоже нет ни слуха, ни духа.
Знаю, что с Геной все чисто физически в порядке - он все еще обновляет инстаграм, но как подумаю о том, чем мог пригрозить моему бывшему жениху Вильцев, меня буквально топит событиями шестилетней давности. Страшно и жутко от того, что у меня опять мог вызвать теплые чувства такой вот человек.
А главное, Кирилл опять получается просто играючи разрушил мою жизнь.
Сжимаю руку Бусинки, глядя на запертую дверь.
- Попугай подождет нас дома, - проговариваю как заклинание. - А мы пока к тете Наде.
Спустившись вниз, достаю из куртки мобильный.
Привыкла уже не паниковать.
Ведь как-то же мы прорвались.
Я просто отвыкла от того, что такое люди и что такое Москва. Расслабилась. В последнюю неделю я слушала рекомендации врачей и занималась реабилитацией Ники.
Думала, что вернусь домой и мы с Геной поговорим. Что он даст мне хотя бы пару недель собраться, выселить из двушки в Бутово арендаторов.
Телефон Нади молчит.
И мне становится неуютно.
Но потом, когда подъезжает такси, прилетает сообщение.
“Мы празднуем по Владимире с Бельскими, забыла?!”
Ч-черт! За всеми этими хлопотами действительно вылетело из головы. Все наши друзья умотали на родину общей подруги, в уютный деревенский дом.
