Я вызывающе вздернула подбородок, ожидая столкнуться с брезгливостью или жалостью во взгляде Тайлера. И безмолвным вопросом: «Как я мог ее целовать?»
Тайлер медленно вернул плед на место, прикрывая мою рану осторожно, будто бы она все еще болела.
– Почему ты молчала? – хрипло спросил он. – На тренировках. Я видел, что с твоим плечом что-то не так, но думал, что суставы слабые… Нагружал их, не щадил тебя. Алейдис! Проклятье!
– Мейстери Иллара дала мне мазь, – пробормотала я. – Плечо давно не беспокоит. И это была моя проблема…
– Твоя проблема? Твоя? – взорвался Эйсхард. – Я твой командир и должен знать о таких вещах! Мне каждый раз клещами приходится вытаскивать из тебя крохи правды!
Я смотрела в сторону, едва придерживая ослабевшими пальцами бесполезную теперь ткань: Тайлер уже все видел. И чувствовала себя ужасно жалкой и почему-то грязной, с этим безобразными рубцами на теле, с вплетенными в темные пряди седыми нитями. Тай оборвал гневную тираду на полуслове, рвано выдохнул и вдруг крепко, и в то же время бережно, прижал меня к груди. Я оказалась в кольце его теплых, надежных рук. Дыхание защекотало макушку. Губы прикоснулись к моим волосам невесомым легким поцелуем.
– Опять мне что-то мерещится, – пробурчала я.
Тайлер расхохотался, и я следом. Напряжение, висевшее в крошечной спальне грозовым облаком, схлынуло. Мы снова расселись на постели, ближе, чем прежде. Регламентирует ли устав расстояние между командиром и подчиненной? Его присутствие вечером в моей спальне? Объятия, пусть даже дружеские? Не говоря уж о поцелуях в макушку.
– Давай, Дейрон, выкладывай все начистоту, – нарочито грубо потребовал Эйсхард. – Иначе мы никуда не продвинемся.
Я кивнула и откровенно рассказала обо всем, начиная с моего отъезда из гарнизона и заканчивая допросом у генерала Остермана. Когда я описывала бой с октопулосом и мою неожиданную победу, черные брови Тайлера взметнулись вверх, выдавая изумление, но он не перебивал, внимательно слушал.
– Тогда я и познакомилась с князем Лэггером, он присутствовал на допросе, – закончила я. – Я его не видела, но голос сразу узнала, когда услышала. Хотя… Я была не в лучшем состоянии, может быть, ошиблась. В любом случае меня посчитали неопасной. Я не открывала футляр, не знаю, что везла с собой. Зачем убивать меня теперь, спустя столько времени?
Я развела руками, не в силах подобрать слова.
– Обстоятельства могли измениться, – сказал Тайлер.
– Какие обстоятельства?
Он качнул головой.
– Пока не знаю. Итак, первый несчастный случай: тебя заперли в подвале с тварями.
– Да, подвал, странные глюки. Это мы знаем.
– Нет, Алейдис, так дело не пойдет. Проговариваем слово за словом, факт за фактом, может всплыть еще какая-то информация, – сказал Тайлер.
– Ведешь себя как зануда-отличник, – улыбнулась я.
Мы обсуждали невеселые вещи, страшные, но после смеха, объединившего нас, улыбка так и норовила вернуться. Он хмыкнул.
– Я и есть зануда-отличник. И твой командир.
«Сидящий в опасной близости от меня в моей спальне. И я до сих пор ощущаю прикосновение твоих губ к моим волосам…» Этого я вслух говорить, конечно, не стала.
Я вспомнила, как Веела задержалась, чтобы зашнуровать ботинок, потом я увидела призрак отца, правда, растаявший сразу, как только закрылась дверь. Эйсхард и однокурсники все время думали, что я иду рядом.
– Предположим, что это дар иллюзий, – подвел итог Тайлер. – Князь Лэггер как раз обладает этим даром, мы знаем, что он помогает настраивать полосу препятствий и пространственные карманы с испытаниями.
