Кого ждешь дочь, или сына?
М а р и я (почти беззвучно). Не знаю.
Б о р о д и н и х а. А кого бы ты хотела?
М а р и я. Никого!
Б о р о д и н и х а (изумленно выкрикнула). Как никого?
М а р и я. Я тятю с мамой боюсь, они убьют меня!
Б о р о д и н и х а (сжала свои тонкие губы, поправила платок на своей седой голове и туже завязала концы). Бояться надо было, когда ноги раздвигала перед отцом ребенка, теперь никуда не денешься, ребенок у тебя будет, и не бойся родителей, не ты первая так рожаешь! А таких родителей, как у тебя, редко встретишь, повезло тебе с ними!
М а р и я (стала ежиться). Бабушка, мне на двор хочется, пустите меня! (Резко приподнимается, ее светло-русые волосы рассыпаются на подушке).
Б о р о д и н и х а. Нет, Мария, вставать нельзя, это потуги, а не то, что ты думаешь! (Убирает пряди её волос с подушки). Лежи спокойно! (Заглядывает под юбку, снова щупает).
Марию передергивает. Повитуха замечает.
Ничего, Мария, потерпи, ты думаешь, я не знаю, как тебе неприятны мои прикосновения? Ну, что поделаешь? Все роженицы проходят через это! Ну, вот твоя красавица подготовилась к родам, ребенок идет правильно головкой к выходу!
М а р и я (через несколько минут, ощутила, что-то горячее, испуганно). Что это?
Б о р о д и н и х а (пояснила). Так и должно быть, не бойся. Это воды отошли!
И вдруг Марию резанула пронизывающая боль, она пыталась сдержать крик, но не смогла. На ее крик забежали собаки, сели у порога и стали жалостно скулить.
(Оглядывается на них). Что и вы такое испытали? Не скулите, все уже хорошо! (Нюре). Нюр, неси воду и тряпки, мы рожаем!
А Нюрка давно уже стоит за её спиной и ждет указаний.
М а р и я (очень громко). О- о- о – ой! Ой, бабушка, больно!
Б о р о д и н и х а. А ты кричи, дочка, кричи! Это отвлечет боль!
М а р и я (лицо Марии покрыли капельки пота, усилились потуги). У-у, когда же это кончится, Господи?
Б о р о д и н и х а. Тихо, Мария, не тужься, отдохни! (Через мгновение). Теперь давай еще немного!
И так несколько раз пока из Марии не выскользнуло, что-то большое и живот сразу же исчез. От изнурительной боли и напряжения она, наконец, почувствовала облегчение.
(Пробасила). Ну, слава Тебе, Господи! Все прошло отлично! Поздравляю, Мария, у тебя дочка! Молодец, помощницу себе родила! (Держит ребенка на одной руке).
От растерянности Мария не знала, что ей сказать и смотрела на неё, как она держит на руках ее девочку, она напоминала ей живую куклу.
Повитуха, вдруг поддаёт шлепок по её попке, и она пискливо кричит.
М а р и я (впервые услышала крик младенца, сердце у нее сжалось от жалости. Зачем вы ударили её, бабушка?
П о в и т у х а. Шлепок нужен, для того, чтобы ребенок закричал, тогда из него выйдет воздух, и он задышит своими легкими, поняла, мамочка?
М а р и я (робко). Поняла.
Затем повитуха обработала малышку, запеленала и положила под бок Марии.
П о в и т у х а. Корми, худенькая она у тебя! Вставать не торопись, отлежись вначале! А – я поеду домой, пора мне! Тебе я больше ненужна!
М а р и я (берет её руку, умоляюще смотрит ей в глаза). Спасибо, бабушка, и, пожалуйста, не говорите в деревне, что я.
П о в и т у х а. Мария, не переживай, я все понимаю, за меня не бойся, я никому не скажу! Поправляйся, а мне надо домой! (Уходит).
Дом Василия погружается во тьму, двор набирает свет.
Во дворе.
Лошадь запряженная в телегу жует сено, Василий и Семён ждут повитуху.
