Иногда я встречаю ее на коридоре, иногда вижу у нас в преподавательской. Она совсем грустная и мне как-то тоскливо на душе от этого. В такую особую дату, а именно 14 февраля, она со своей электронной почты отправила на мою почту информацию, которая мне особо не нужна, и которую я смог бы и так увидеть на общей кафедральной почте. Что это было? Это попытка помириться с ее стороны? А может быть что-то другое. Я поблагодарил ее в ответном письме, но ничего менять не стал. Мы по-прежнему игнорируем друг друга.
7 марта я от себя решил поздравить женщин на кафедре с женским днем. Каждой даме оставил упаковку козинак. А ей и ее соседке дополнительно к ним коробку конфет. Я не подписывался, что это все от меня, но многие догадались и она в том числе. Когда я разговаривал с коллегой повернувшись спиной к проходу, она, проходя за моей спиной, оставила мне на столе один из козинак и три конфеты из коробки. Это потом мне рассказала коллега, с которой я общался в тот момент. Неожиданно, незаметно, приятно. Может она реально очень хочет помириться. И это хоть какие-либо возможности, которые она использует. Но нет, я все также настроен на полное игнорирование. Уж очень сильная во мне была обида.
Поздно в ночь с 23 на 24 марта я получаю письмо по работе с кафедральной почты на свой личный почтовый ящик, который я, как мне казалось, нигде не указывал, и никто с университета его не знал. Я догадываюсь кто зашел так поздно ночью и отправил мне письмо. Это была точно она. Я остыл и решил пойти навстречу, и может быть построить общение не такое плотное как раньше, чтобы не огорчаться по малейшим моментам. 26 марта я решаю зайти к ней в кабинет и поговорить впервые за 4 месяца полного игнорирования. Не знаю почему, но в тот момент я очень волновался, и зайдя к ней сразу спросил:
– Это ты мне отправила поздно ночью письмо?
– О, ты уже со мной разговариваешь?
– Ну зачем ты так, я же в письме после твоих конфет дал тебе понять, что я не держу зла.
Наше общение возобновилось. Из переписки в первую ночь.
– Почему некоторые думали, что мы чуть ли не встречались, что у нас какие-то отношения были?
– Сами додумали: цветы типа от меня, игнорируем друг друга. Вот и сложилось такое впечатление.
– Я сегодня удивилась как ты подошел. Типа ни с того ни с сего.
– Ну в час ночи письмо, конечно подошел узнать, как так получилось.
– Это сейчас мы переписываемся. Никто не знает, что тебе в голову ударит потом.
– Конфеты на день рожденье дала. Низкий поклон. Смелый поступок.
– Хм. Потому что как думаешь? Почему?
– Ради приличия может, чтобы не обидеть меня. Всем дала и мне заодно.
– Просто, потому что в день рождения не стоило обращать внимания на мелочи такие.
– Понятно.
– Или нет. Хм. Я не скажу.
– Скажи, скажи.
– Думай об этом и через 5 лет и через 10. Но ты так и не узнаешь, но все равно будешь думать до конца дней.
– Ну можно попросить тебя без этого всего, ну скажи.
– Нельзя. Я сказала, что не скажу. Не скажу значит.
– В чем причина, почему не говоришь. Жестокая причина.
– Не особо.
– Так, ты дала конфеты, чтобы я их съел. Так, я их съел. Там был яд? Я умер?
– Да, и я с тобой тоже умерла. И умерли они в один день, чтобы писать потом ерунду друг другу в пол четвертого ночи.
– В чем секрет, что ты говорить не хочешь?
– Просто решила, что так будет правильно поступить.
– Ой надо же, говорила не скажешь. А тут взяла и сказала. Гениально.
