Молчание затягивается, и я решаюсь произнести:
– Максим… Юрьевич… произошла какая-то ошибка… – выдаю не своим голосом, заставляя себя не сжаться под этим тяжелым взглядом босса.
– Никакой ошибки. Прямо сейчас, Влада Владимировна, вы стали свидетельницей конфиденциального разговора.
– Господин Невзоров, я же не подслушивала! – наконец оцепенение проходит, и я даже в сердцах кулачком по коленке хлопаю.
Босс отслеживает этот мой жест, и его смоляная бровь язвительно изгибается.
– Вы слышали каждое слово. Этого достаточно! – выдает с нажимом Невзоров.
Босс вновь смотрит на меня внимательным взглядом и отходит. Смотрит не мигая, и у меня от этого его взгляда притаившейся гремучей змеи мурашки бегут по спине.
У Максима Юрьевича очень говорящие глаза, холодные, экранирующие, пронизывающие. Поэтому я никогда и не стремлюсь оказаться под прицелом пристального внимания босса.
На работу одеваюсь неброско, если не сказать серо. Вот и сейчас на мне серый костюм в черную клеточку с юбкой чуть выше колен и обувь на небольших каблучках, устойчивых, чтобы я справлялась с беготней, которую мне устраивает Невзоров.
Но именно сейчас, когда босс на меня смотрит так внимательно, я запоздало думаю, что утром почти не красилась, успела только провести блеском по губам, хотела еще глаза немного подкрасить, чтобы не выглядеть слишком уж девчонкой, но… получила звонок из банка, ответила, а потом…
Потом моя жизнь полетела в тартарары, потому что мне сообщили, что у меня огромная задолженность перед банком, да еще и оглушительные пени…
Показалось, что кто-то надо мной просто шутит, но… я пошла на встречу, которую назначил сотрудник банка, и узнала, что мой двоюродный брат мне не просто солгал – он меня подставил, и сейчас из-за его лжи… я могу лишиться квартиры…
– Влада Владимировна. Приготовьте мне кофе. Двойной. Эспрессо, – мои грустные мысли нарушает уверенный голос босса.
Я прикусываю губы, смотрю на мужчину, пытаясь выбраться из хаоса своих мыслей.
– Вы меня услышали?! – вновь интересуется Невзоров будничным тоном, явно демонстрируя, что моя медлительность его раздражает.
– Д-да… – отвечаю, продолжая немного заикаться, так как не привыкла к такой резкой смене настроения босса.
– Хорошо. Я предпочитаю без сахара, черный. Я буду в кабинете.
Киваю заторможенно, и Невзоров разворачивается. Уверенной походкой барса идет к огромным двухстворчатым дверям, а я… я наблюдаю за тем, как широкая спина босса скрывается за черными панелями.
Лишь спустя долгую минуту у меня в голове вопрос вспыхивает: «Я же не ослышалась, правда?!
Босс сказал, что я его женой стану? Или это слуховые галлюцинации из-за стресса?!»
Качаю головой. Пытаюсь в себя прийти от лишних эмоций.
Мне нужно собраться! Работать нужно! Прикрываю веки, делаю глубокий вдох.
С трудом удается сконцентрироваться. Кроме того, что сегодня меня буквально огорошили в банке, так еще и угодила в самое пекло, когда вернулась на рабочее место.
– И угораздило же босса обсуждать на работе вопросы со своей бывшей! – выпаливаю в сердцах и заставляю себя встать, иду в сторону кофемашины, но… в какой-то момент, когда понимаю, что мне очень сложно разобраться с этой махиной с непривычки, ударяю ее кулачком и начинаю тихо плакать.
Эмоции выходят из-под контроля. Мне очень сложно. Предательство очень сложно пережить. Особенно предательство близкого.
