Так что я попереживал, что не могу прямо сейчас вернуть из загребущих лапок ученого хоть одну перчатку – старую-то он, получается, тоже стибрил! Но быстро утешился удовольствием лицезреть воочию чувство знатного удивления на лице Алана. Он вышел из временного жилого модуль-блока, развернутого для промышленников, с каким-то распечатками в руках, и застыл на пороге, наблюдая сцену отбирания у меня перчатки. Славно, а то я уж было начал думать о том, что его в принципе пошатнуть невозможно ни с какой стороны – настолько монументально он умудрялся выглядеть практически при любом раскладе.
– Алан, доброе утро, – поприветствовал я руководителя промышленников. – Готовы к геологическим свершениям?
– Не вполне, – задумчиво отозвался апостолец. – А вы случайно не в курсе, как складывается судьба изобретений Тайвина?
– В смысле? – переспросил я. – Вы имеете в виду, когда его разработки выйдут на общеупотребимый уровень? Это вы у «Авангарда» интересуйтесь, не ко мне вопрос.
На самом деле я слегка кривил душой. Все я прекрасно знал, но делиться с апостольцами тернистыми путями утекания первопроходческих тайн не спешил. Официально все, что мы находили, будь то новая неведома зверушка, растительность или минерал, фиксировалось в системе учета информации – ее обеспечивали дроны связи. В каждую экспедицию мы были обязаны брать с собой эти летучие многофункциональные станции. Они мониторили наши передвижения вне жилых модуль-блоков, отслеживали предпринимаемые нами и нашими подопечными действия, а по любому моему чиху подлетали с суборбитальной траектории для дополнительных записей и мгновенной передачи во все забитые в их контакт-лист инстанции.
Прелесть использования дронов связи я оценил отнюдь не сразу. Первое время меня несколько угнетала необходимость находиться под наблюдением беспристрастного электронного ока. Не Большой Брат, и вокруг не реальность антиутопии «1984», конечно, но приятного мало. Но потом я смирился, поняв, что пользы от такого присмотра больше, чем иллюзорного вреда для моей свободолюбивой натуры.
Потом, после записи отчета, данные уходили в разные научные подразделения – дроны сами фильтровали по ключевым словам рапорты, и информация попадала в нужные цепкие руки биологов, физиков, геологов и прочей ученой братии. А при малейшем намеке на вред первопроходцам подключалась помощь колониальной полиции во главе с Энтони – эдаким шкафчиком два на два в кубическом эквиваленте воплощения старательной справедливости. Я никогда еще не встречал более упертых и вместе с тем более честных и прямых образчиков человеческой породы.
А если нас пытались совсем обидеть, в дело вступал «Авангард» – молодчики из военного подразделения, служащего в Шестой колонии местным напоминанием ее жителям о существовании такой полезной штуки, как Межмировое правительство. Вон ту находку на место положите, пожалуйста, не ваша юрисдикция. И руками попросим первопроходцев не трогать, а то придет астродесантный укомплектованный ай-яй-яй и покажет раков зимой.
Так и существовали – мы контролировали туристов и колонистов, делились полезными сведениями с учеными и получали от них отклик, а нас самих курировал «Авангард». И, конечно, все Тайвиновы придумки сначала проходили обкатку у нас, потом торжественно вручались военным – и, соответственно, правительству, потом при их одобрении передавались ученым, а вот в какой момент происходила утечка на черные рынки, история стыдливо умалчивала. Этот вопрос был не в моей компетенции, и я не особо интересовался успехами поиска и поимки технологических воров.
