– Что мне предстоит?
– Моя дочь считает, что сумела приблизиться к разгадке тайны Ключ-Камня. Ерунда, конечно, но знаки, которые я вижу в будущем, не столь благоприятны, как раньше. Есть ощущение, что экспедиция окажется опасной.
– Но вы не можете ей запретить, – вздохнула простушка.
– Увы, – подтвердила высокородная дама. – Я даже не знаю, куда она отправляется на этот раз.
– Надеюсь, не на Байкал.
– Не любишь это озеро?
– Наоборот: слишком люблю, – неожиданно серьезно ответила девушка. – И не хочу пачкать его кровью.
– Оно повидало достаточно крови.
– Я не хочу.
– Понимаю. – Властелина улыбнулась и, не прощаясь, повернулась к лесу.
Баронесса сделала все, что могла, для спасения своей своенравной дочери. Она не могла поделиться с ней ни граном своей неимоверной магической силы, зато передала в ее распоряжение самое опасное оружие, которым владела безраздельно.
* * *
Сотник особого роя «Помста» Олесь Гацкан не удивился, когда услышал, что ему необходимо в течение ближайших дней ликвидировать живущего в подмосковном Клину кацапа. Надо, значит, надо, а зачем и для чего, то провиднику виднее. Для того и прибыл сюда рой, для того и затерялись, растворились его хлопцы в многомиллионной массе приезжих.
Гацкану приходилось участвовать в кровавых акциях, получать и исполнять самые неожиданные приказы: и на Донбассе, и здесь, во вражьем тылу. Казалось, сотник вообще не способен ничему удивляться, но все же удивился – чуть позже, читая ориентировку на объект ликвидации. Очень сильно удивился, увидев год рождения объекта.
Он даже позволил себе осторожно, в виде шутки, усомниться: стоит ли вообще посылать на такое дело лучших бойцов и заниматься серьезным планированием операции? Не проще ли нанять местного наркомана за бутылку водки – тот замахнется какой-нибудь ржавой трубой, тут дедушку кондрашка и хватит. Много ли старому надо?
Собеседник шутку не оценил, даже тень улыбки на лице не мелькнула, когда он смотрел на плоскую металлическую пепельницу, где пылал маленький костерок из скомканной ориентировки. И лишь когда все догорело, провидник произнес:
– Туди ходили хлопці Струка, четверо.
Гацкан знал, что бойцы Струка занимаются операциями другого уровня. Их работа – «завести» толпу, собранную на акцию протеста, спровоцировать столкновение с полицией, а затем отступить и спрятаться за спинами «мяса». Или, например, если надо встретить в подворотне журналиста или блогера, чересчур активно выступающего против нэньки, поломать тому руки-ноги. Работа полезная и нужная, кто бы спорил, но все же не требующая той подготовки, что прошли подчиненные Олеся.
– Сходили – і що? – уточнил сотник, не сомневаясь, что остановил Струковых орлов какой-то непредвиденный пустяк, вроде злой собаки или не обнаруженной вовремя ментовской сигнализации.
– Не повернулися, – ответил провидник, и интонацию его Гацкан не совсем понял.
– Заарештували?
Провидник вновь выдержал долгую паузу, после которой неохотно объяснил:
– Просто не повернулися, не доповіли… Як у воду канули.
Про себя сотник решил, что вряд ли дедуля причастен к бесследному исчезновению парней Струка. Пусть он даже сто раз военный пенсионер, пусть даже был самым крутым Рэмбо в далекие-далекие годы – те времена давно канули в Лету, и глупо предполагать, что дряхлый отставник порубил четырех крепких хлопцев и вынес в полиэтиленовых пакетах на мусорку. Внутренняя безпека разберется в том, что произошло, и наверняка выяснится куда более прозаическая причина, тем не менее акцию надо организовать тщательно, без каких-либо скидок на возраст объекта. Тщательно, но быстро – срок провидник установил жестко: трое суток и не часом более.
