«Да и не каждому аппарату соседство с мобильником на пользу», добавил он про себя.
Мобильники в Зону вносились в водонепроницаемых чехлах, потому что на выходе их полагалось обрабатывать антисептиком, по сути дела – поливать им. Чехлы существенно затрудняли пользование телефонами, тыкать в экран приходилось с большей силой. Доктор Мальцева однажды ткнула так, что экран треснул. С диким воплем мобильный был брошен на пол и растоптан вдребезги. Нервная женщина, или, если точнее – буйная психопатка. В обычной ситуации Данилов такую к пациентам на километр бы не подпустил, но сейчас, когда на передовую шлют всех подряд, от студентов до профессоров и каждая пара рук на счету, отказаться от нервного реаниматолога невозможно. Тем более, что со своей работой Мальцева справляется хорошо, к пациентам относится очень трепетно. Да и жаль ее, чисто по-человечески. Она же не всегда была такой, а «двинулась шарнирами» после того, как отравилась грибами и четверо суток пролежала в коме. Здесь же, в родном отделении. «А ведь такой хороший человек был, – сетовала Гайнулина после каждой выходки Мальцевой. – Тихая, вежливая, добрая, слова плохого от нее никто никогда не слышал…». Сейчас же с Мальцевой даже главный врач остерегается связываться, понимает, что любой контакт может закончиться большим репутационным ущербом. Смолчал даже тогда, когда она во время утренней конференции на весь зал удивилась: «Вот интересно каким м…ком надо быть, чтобы по инфекционной больнице с бородой расхаживать?». Главный сделал вид, что сказанное к нему не относится, хотя из всех присутствующих мужчин только он был с бородой, а на следующий день явился на работу гладко выбритым. Мальцева, конечно, права, потому что бороду под маску полностью не спрячешь и мыть-обрабатывать постоянно не станешь, но форму выражения своих мыслей выбирать надо, да и место тоже.
Почему главный врач так держался за свою бороду, Данилов понял после того, как увидел его без бороды – выражение лица из солидно-решительного стало каким-то мягким, женственным, совершенно не начальственным. Подбородок нисколько не волевой, да еще и с ямочкой, нижняя губа выпячена в стиле «ой, сейчас наш малыш расплачется». Правда, самого главного никто никогда плачущим не видел, а вот подчиненных он запросто мог довести до слез.
– Давайте не будем терять время на пустые разговоры, Владимир Александрович! – нахмурилась Гайнулина. – Раздевайтесь. Вас Валерий Николаевич ждет. Срочно!
– Что случилось?! – опешил Данилов. – Пожар? Или какой-то козел снова больницу заминировал? И почему мне во время пятиминутки ничего не сказали?
Вопросы были глупыми и вырвались они машинально, из-за удивления. Ясное дело, что при пожаре или сообщении о заложенной бомбе события разворачивались бы иначе. Да и Гайнулина начала бы с самой важной новости. Что же касается утренней административной видеоконференции, которую Данилов привычно называл «пятиминуткой», то ее сегодня проводила заместитель по медицинской работе, а не главный врач.
– Нет, насколько я поняла, вопрос касается вас лично. И еще я поняла, что Валерий Николаевич сильно рассержен.
«Трианон вывесил очередное дацзыбао», обреченно подумал Данилов, добавив к этой мысли несколько нецензурных слов.
Некий сотрудник больницы, скрывавшийся под псевдонимом Юлиан Трианонов, публиковал на своей странице в Фейсбуке репортажи о жизни восемьдесят восьмой клинической больницы, в том числе и о борьбе с короновирусной инфекцией. Репортажи были живыми, что называется «с огоньком» и содержали много инсайдерской информации. Трианонов откровенно писал о всех косяках и недочетах, смело критиковал начальство всех уровней, но при этом не выходил за рамки дозволенного. Сведений, перечисленных в обязательстве о неразглашении служебной информации, которое приказали подписать всем сотрудникам в самом начале борьбы с коронавирусом, Трианонов не указывал и ничьих фамилий не называл, только должности. Все персонажи у него фигурировали под прозвищами, весьма, надо сказать, меткими. Данилов сразу же узнал себя в Железном Дровосеке и оценил руку мастера, точнее – глаз и язык. Он действительно был на работе Железным Дровосеком, неутомимым, правильным и лишенным эмоций.
