Второе – в конце года, когда дел по горло, нет времени связываться. Отложили месть на следующий год.
Третье, наименее вероятное (но чего только в жизни не бывает?) – главный врач остыла, осознала, что сама была неправа, и решила к этому вопросу больше не возвращаться. Случается и такое.
Гадать в отношении мотивов и намерений администрации Данилов не собирался – и без того головной боли хватает, как в прямом, так и в переносном смыслах. Невозможно объять необъятное и постигнуть непостижимое, к тому же, запутавшись в догадках, непременно совершишь какую-нибудь ошибку. Нет, лучше обойтись без догадок. Работать, как работал, добросовестно выполнять свои обязанности, стараться не давать поводов для придирок и верить в то, что все будет хорошо.
Как бы ни изощрял свой ум Данилов, он никогда бы не догадался о том, что именно побудило главного врача оставить его в покое…
После собрания Марианна Филипповна долго не могла успокоиться. Пока пила у себя в кабинете чай с приближенными – заместителем по медицинской части, заместителем по клинико-экспертной работе и главной медсестрой, то и дело восклицала:
– Ну и тип! Надо же!
– Да не расстраивайтесь вы так, Марианна Филипповна, – успокаивали приближенные, – не стоит этот хам ваших нервов.
По окончании чаепития Марианна Филипповна велела остаться заместителю по клинико-экспертной работе Аверьяновой.
– Давай, Татьяна Никитична, подумаем, как поаккуратнее вырвать эту занозу, – сказала она.
– Я бы сначала на его личное дело хотела взглянуть, – ответила Татьяна Никитична.
Репутацию великого мастера всяческих каверз и интриг Татьяна Никитична заслужила прежде всего тем, что тщательно продумывала каждый свой шаг.
Марианна Филипповна попросила Майю Борисовну принести личный кадровый листок Данилова, его трудовую книжку и ксерокопии его диплома и паспорта.
Пока Аверьянова изучала принесенное, Марианна Филипповна правила в настольном органайзере перечень запланированного и назначенного на следующую неделю. Попутно прикидывала в уме, во что обойдутся ей новогодние поздравления в управлении и департаменте. Не от каждого же можно отделаться шампанским и конфетами. Кому-то парфюм надо приложить, а кому-то и конвертик.
– Елочки вы мои палочки… – нарушила молчание заместитель по клинико-экспертной работе, просматривая кадровый листок.
– Что такое, Татьяна Никитична?
– Меня терзают смутные сомнения… – Татьяна Никитична тряхнула своими мелкими кудряшками и потерла лоб рукой, точно подгоняя мыслительный процесс. – Марианна Филипповна, пустите меня, пожалуйста, за ваш компьютер на минутку.
– Что вы там нашли? – заволновалась главный врач, вылезая из-за стола.
– Сейчас уточню и скажу.
Татьяна Никитична села на место главного врача, поерзала, словно примериваясь к нему, отчего Марианну Филипповну слегка передернуло, и застучала тонкими пальчиками по клавиатуре.
В свои сорок пять с хвостиком Татьяна Никитична продолжала пребывать в амплуа юной девы. Изящная тоненькая фигурка, тонкие черты лица, тонкие пальцы, романтические кудряшки, большие «хрустальные» глаза. Только вот выражение у ее глаз было не девичье – они смотрели на мир холодно, недружелюбно и оценивающе.
– Как я и думала! – Татьяна Никитична откинулась на спинку кресла и ткнула указательным пальцем левой руки (она была левшой) в экран монитора. – Смотрите сюда, Марианна Филипповна.
– Заместитель главного врача станции скорой и неотложной помощи города Москвы Новицкая Елена Сергеевна, – вслух прочитала главный врач.
