Хлебнул он его от души, не чувствуя вкуса – на счастье, уставший и давно не евший он захмелел быстро. Роман таращился в телевизор, попивая вино по мере надобности, а когда оно кончилось, перешёл на водку. Она уже окончательно застлала ему мозги. Будь у него более лёгкий характер и простое отношение к жизни он бы, наверно, рассмеялся, когда полностью понял, что собственная жена, не получив искомое законным способом, решила подоить его во сне. Но как Аня не могла пройти мимо него, чтобы выбежать из комнаты, так и он не мог так просто спустить это на тормозах.
Примерно через час после всего этого, она всё же решилась выйти из комнаты, если не для того, чтобы объясниться, то хотя бы с намерением извиниться. Она осторожно вошла в кухню, но смотреть на Романа по-прежнему не могла – её взгляд искал что-то на полу:
– И-извини… пожалуйста, прости меня…
Роман ответил с удивительным равнодушием и заплетающимся от выпивки языком:
– И ты считаешь, что это нормально?! Сделать… то, что ты делала, а теперь только прощением от этого отделаться?! То есть, ты правда считаешь, что «извини» тут всё исправит?! Что одного этого достаточно?!
Аня рухнула на колени, а голова всё так же была опущена в пол. Она была уничтожена. Притом совсем не ответом Романа – он был вполне понятен. Она была уничтожена самой собой и своим поступком. Не было ни сил, ни желания даже заплакать.
Прежде в такой ситуации Роман бы принялся её утешать, но этот случай вкупе с выпитым притупили его любовь в Ане:
«Ага, давай – извиняйся. Вот сейчас для этого как раз самое время! Вот тут уже ты сама виновата! Можешь ползать на коленях и корчиться – пусть будет так. Может, перебесишься, наконец!»
– Как, по-твоему, я сейчас должен себя чувствовать?!
Аня выждала полминуты и ответила:
– Плохо. Обманутым. Оскорблённым… но прошу поверь на слово – мне сейчас ещё не приятнее. Можешь не признавать этого, но я хочу, чтобы ты знал – так плохо мне не было, даже когда я теряла детей.
Он смягчился – ему стало её жаль. Но всё опять закрутилось вокруг этих детей. Роман решил зайти и с этого боку:
– То есть ты задумала подоить меня – извини, но иначе не скажешь – раз у нас двоих сегодня не вышло и забеременеть сама, соло?
Она виновато промолчала.
– Глупость несусветная. У малого ребёнка и то мозгов не достанет до такого. Я ведь не отказывал тебе, просто сказал, что попытаемся завтра, раз сегодня всё выходило неудачно, а ты… Чёрт возьми – ты ведь уже начисто зациклилась на потомстве. Это уже не здорово, понимаешь?!
Аня так и молчала, снова залившись краской.
– Ты слышишь?! Зачем тебе настолько сильно нужны дети? Неужели тебе совсем нечем заняться?! Если тебе так одиноко, пока я не дома, давай заведём собаку. Если ты так любишь детей, то устройся няней в детский сад. Но то, что ты сейчас делаешь – уже ни в какие ворота!.. Хоть посмотри на меня!
Она подняла голову с таким трудом, словно та была из свинца. Еле-еле заставила глаза подняться, но Аня знала, что дальше скажет Роман и уже была готова ему ответить.
– Ты понимаешь, что это не нормально?! Мы же с тобой отлично живём… жили до этого. И безо всяких детей. К чему они тебе? Нам же и так хорошо?!
– Вот именно.
Взгляд у неё сделался странным – словно щенячьим.
– Я хочу от тебя ребёнка как раз потому, что нам с тобой хорошо живётся. У нас есть дом, работа, достаток, мы любим друг друга и нам хорошо. Так почему не сделать так, чтобы и ещё кому-то было также хорошо?!
