2
Тем же вечером, но по другому участку леса двигались еще двое сотрудников ЧК. Один шел впереди, другой – поотстав на десяток шагов.
Вторым был Григорий Ревзин. Полчаса назад он оступился на вылезшем из-под земли корневище сосны, сильно повредил лодыжку. Боль была дикая. Но Ревзин шел – подобрал жердь и, опираясь на нее, шаг за шагом продирался в густом подлеске, стараясь не очень отставать от спутника.
Тот, что был впереди, вышел на поляну. Оглядевшись, остановился возле поваленного бурей дерева, достал из кармана щепоть махорки, стал сворачивать папиросу.
Минуту спустя приковылял Ревзин, почти упал на зеленый от плесени ствол, осторожно вытянул больную ногу.
– Аж взмок, – проговорил он, с трудом переводя дыхание. – Ступня ни к черту.
Спутник был занят тем, что добывал огонь кресалом. Наконец трут затлел.
Ревзин тоже скрутил цигарку.
Они молча курили.
Время от времени Ревзин поглядывал на спутника. Тот сидел вполоборота, заложив ногу за ногу.
– Версты четыре прошли? – не меняя позы, вдруг спросил спутник.
– Пожалуй, больше будет.
– Хоть кричи, не услышат. Хоть стреляй, а?
– Не услышат, – подтвердил Ревзин. – Глухомань, помощи ждать неоткуда.
– Вон как, – проговорил собеседник.
Он медленно повернул голову. Их глаза встретились, и Ревзину стало не по себе.
– Ты иди, Лелека, – вдруг сказал Ревзин, хотя секунду назад и не думал об этом.
Спутник молчал.
– Иди, – повторил Ревзин и закашлялся. – Один выбирайся. А я сам. Сам как-нибудь. Отлежусь малость и двину… Иди же, не медли!
Лелека глядел на сидящего рядом с ним беспомощного человека пристально, не мигая. Но вот лицо его дрогнуло, губы сложились в улыбку:
– Тебя не оставлю.
Он затоптал окурок, помог Ревзину встать.
Не видел Ревзин, как, поддерживая его левой рукой, Лелека правую сунул себе за пазуху, осторожно вытянул револьвер.
Это был офицерский наган-самовзвод. Ствол револьвера уперся в спину чекиста, точно под левой лопаткой.
Тут же ударил выстрел.
Убийца постоял, прислушиваясь.
– Вот и все, дорогой товарищ, – пробормотал он, последний раз оглядев распростертое на земле тело, спрятал оружие и шагнул в чащу.
3
Вдоль лесной опушки тянулся кустарник – такой плотный, будто лес специально отгородился им от бескрайней степи. Пробираться в этих зарослях было очень трудно. Поэтому Шагин шел впереди и прокладывал дорогу. За ним осторожно двигалась Саша. Было сыро, безветренно, тихо. Пахло стоячей водой, тиной – в стороне простиралось большое болото, его-то и обходили путники.
Внезапно Шагин замер, сделал Саше знак остановиться.
– Выстрел? – сказал он. – Ты не слышала?
– Где-то там. – Саша показала рукой. – Недалеко, не более версты.
– Из револьвера, мне кажется.
– Точно. Надо бы взглянуть, Андрюша.
– Погоди, я мигом!
– Возьми-ка. – Саша протянула наган. – Будь осторожен.
Шагин скользнул в кусты.
Придерживая подвязанный под платьем портфель с драгоценностями, Саша неуклюже опустилась на колени, нашарила рукой местечко поудобней и с наслаждением привалилась спиной к толстому трухлявому пню. Пройдено совсем немного, но тяжелая ноша уже порядком утомила.
Саша взглянула на небо, пытаясь определить время. Видимо, далеко за полночь: луна миновала зенит, мрак сгустился. Вот и легкий ветерок прошелестел высоко в кронах деревьев – верный предвестник приближающегося рассвета.
Она задремала.
Очнулась, когда в лесу было почти светло. Рядом неподвижно стоял Шагин.
