Красиво, привлекательно, блестит, сияет и без солнца и всё же ненастоящее золото – бижутерия. Уж я-то могу отличить настоящие камни от стекляшек. Когда я собирал урожай сокровища, то не думал об обогащении, теперь же расстроился. Не так чтобы сильно, разочарования не было, и всё же. Мои ожидания не оправдались и оправдались. Исполнилась давняя детская мечта – я нашёл клад. Жалко, что его нельзя перевести в реальные деньги, а значит, возможности, зато он есть у меня. Какое красивое сокровище. И продавать мне его, если бы он и стоил тысячи, по правде говоря, не хотелось. А вот показать мой клад кому-нибудь очень хотелось.
На обратном пути домой, где в моём письменном столе, в верхнем ящике, закрытом на ключик, сокровище ждал сундучок, я повстречал Еврея. Удержаться, чтобы не похвастаться я не смог. Всё богатство выставлять на его обозрение не решился, а показал ему всего один камешек – продолговатое семечко тёмно-синего цвета, с обратной стороны покрытое “золотой” плёнкой.
– Видел? Нашёл тут недалеко… Настоящий драгоценный камень.
Еврей взял камешек, положил на ладонь и, поджав губы, сказал:
– Не. Это фальшивый.
– Сам ты фальшивый. Настоящий, говорю тебе. – Понятное дело я мистифицировал Зоркина. Нравилось мне это дело, что поделаешь.
– Пойдём ко мне домой зайдём.
– Зачем это? – удивился я.
– Моя мама работает на ювелирном заводе. Она точно определит фальшивый это камень или настоящий.
Отбрехаться от Еврея не получилось: чуть ли не насильно он затащил меня в гости. Его мать встретила нас в прихожей. Ничего себе такая тётя, в самом соку. Брюнетка, грудь, ноги. Вышла на зов сына в белом халатике, с голыми ступнями. Лак на пальцах алый мне снился потом в течение целой недели.
– Мам, слушай, здесь такое дело.
– Ну, чего у вас, мальчики, случилось?
– Да ничего такого не случилось. Вот он камень нашёл, говорит: драгоценный. Посмотришь? Дима, покажи.
Камешек я отдал маме Зоркина. Она так небрежно прокатила его по розовой холёной ладошке, прищурилась, и вынесла свой профессиональный вердикт:
– Стекло.
Пришлось мне упереться. Терпеть не могу, когда чужие люди разрушают мои фантазии.
– Почему стекло? Похож на настоящий.
Она улыбнулась снисходительно.
– Вот разве что похож. Не хочу тебя расстраивать, но это ничего не стоит.
– Не может быть. – Я упрямо мотал головой, чем выражал своё активное несогласие с таким её определением.
– Мама знает, что говорит. У неё опыт, понял.
– Ладно, постойте, я сейчас. – Зоркина ушла в комнату. Порылась там в шкафу (я характерный стук дверцы слышал), вернулась.
– Смотри. Такое же добро, как и твоё, – сказала и протянула мне коробочку из жёлтого пластика без крышки.
Коробка оказалась под завязку забита разными цветными камнями – зелёными, оранжевыми, красными. В общем, всех расцветок и форм. Взяв один из коробки – розовый, я повертел его в пальцах, посмотрел на свет. Грубая работа, может и не стекло вовсе, а дешёвая пластмасса.
– Да, эти точно от бижутерии. Мой на них не похож. Посмотрите – он же другой.
– Это потому что материал такой, а цена одна. Копейки, – разъяснила Зоркина. Задумавшись, добавила: – Ну хочешь, я твой камешек на заводе мастерам покажу. Их мнению ты поверишь?
– Спасибо. Лучше я его домой отнесу.
– Как хочешь.
– Зря, Дима. Тебе дело предлагают, – Еврей, конечно же, поддержал маму. Хороший мальчик, пускай таким и остаётся навсегда.
Отрицательно покрутив головой, я распрощался с мамой Зоркина и самим Евреем. Выйдя на улицу, сразу отправился домой прятать свои сокровища.
