Доля человека - страница 2

Однако вывод, который можно сделать из всего текста, заключается в том, что судьба человека описывается как вихрь, построенный на определенной чакре благодаря конкретной человеческой деятельности, которая затем после смерти переносится в высшие сферы, где к ней относятся соответствующим образом, трансформируя ее. в кристалл. Затем кристалл прикрепляется к нити своего происхождения, распространяясь в пространстве, как космическая пыль, прежде чем снова засеять себя.

Мне самой и содержание, и язык книги кажутся потрясающими, вдохновляющими и укрепляющими религиозное сознание. Я уверена, что и читателю книга будет очень полезной.

И придет пророк неузнанным, и уйдет незнаемым

Доля

Доля только одна. Нет ей никакого исправления, нет [его] и на деле. Только работой своей человек гордится. Работа приводит его к пониманию, кем он стал. Если он перестает дело делать, ему все становится постылым. Тот, кто нашел высокое предназначение, тому Бог поможет [его] осуществить. Доля человека растить детей и работу иметь по душе своей. Такое и правило, и смысл.

Только самые смелые пастыря ищут. И когда над ними смеются, они не ропщут, и когда их только винят, что время свое тратят, не сердятся, и когда оказываются в самих себе разочарованными, не заставляют путь свой. И миром правят. А мир им не указ, и мир им не наказание, и мир им не свет и не тьма, а высокий удел, в котором и жить, и умирать Бог назначил досконально.

Я свет свой направляю к ним, и помощь моя, но счастья им не обещаю. Нет в семье людей такого счастья, чтобы отдельно от меня жить и в меня верить. Сам я постоянно жду, кто придет ко мне на свет посмотреть божий и о свете дать заключение. И прежде часто я людей видел со светом внутри, а сейчас не вижу. Говорю: часто видел, а сейчас не вижу. Потемнели люди, и поток ослаб. Когда люди не видят, я им не свеча и не свеченосец. И на передел я всех тогда посылаю, и ‘раку’ мою дам омыться, при деле божьем поставлю, кого кем – сам вспомню.

Самые долгие жизни не я перерезаю, не мне они отходят. Им жизни оставили свои их самые близкие родственники на доживание. И они спросят с них, все ли они так сделали, как надо было, и как они им свои части отослали.

Длинная жизнь трудна, когда труд не стал верным помощником. Родители, живущие долго, место детей не должны занимать, и по себе их не судить, и речью не обижать, и вред не приносить.

Доживают до старости только [те], родственники кому свои жизни оставили умершие, части свои отдавшие. И жили бы, да не всё, как сами хотели, вышло. Доля в руке господа. В руке смертного только свет пути, и тот, у кого как виден.

О самом неприятном скажу я. Когда умирают дети, то не свет и не тьма отобрала, а род их прерывает, чтобы не был тот ребенок, как нищете, так и горю отдан, и неправым, и неверным признан. А только чтобы, хоть часто я детей забираю, а только им я рай оставил, и только им я пастырь милосердный. И сам им я род веселый даю, и по семье я ихней [их] их раздаю, где им мамы и папы счастье дают. Там и остальные люди, только телом они не люди, а умом выше людей, и светлые у них одежды. И сам часто я с ними беседую.

Одинокие люди потому одиноки, что есть у них другие мужья и жены на небе. Просто им они еще не открылись. Они им отданы на вечную любовь, на вечную любовь и счастье. Когда только им счастье придет, не ведают, в той ли, в этой ли жизни. Красота их бывает удивительна, и пленяют они сами любого, но сердца своего они никому не отдают, потому как оно уже отдано. То, что мне видно, людям не видно, и правила я устанавливаю только [те], что сам я установил. Зрячих немного, и светлых немного, разумных немного и счастливых мало.