Доля человека - страница 5

Добрые дела и злые – все одинаково считаю. Тому как, кто им судия – только Бог. Правителями мира я делаю тех, кто рождается с печатью лба: семилучевая звезда или кубическая роза, либо шестигранник, который звездой является самой сильной на небе.

Нет народа, которого я избрал более еврейского. Того и доля его трудна, и пощады не знаю, но сила его не иссякнет, и род не прервется, тому как роль его поставлена мною, как быть правителями мира. Так я назначил, а кому то не нравится, пусть себя спросят, есть ли достойнее, и скажут, когда готовы они стать предо мною и потребовать своему народу такую честь. А тогда скажу я, что много народов и много добрых, а нет такого, чтобы себя мне посвятил и жил мне свят.

Русскую нацию я принимаю, как поставленную спасать мир от дела неправедного, неприступного и неразумного, то дело – стать господу наперекор. Семьи, которые не поставляют священников, могут святыми быть, потому что свет излучают и астрал посылают мне на совещание. Живем мы все, а умираем не все и принимаем свой путь только те, кто принял здесь. Остальные не пройдут дальше и не вернутся. Каким будет путь, скажу не сегодня.

Не торопитесь копить, не торопитесь раздавать. Земля смывает с себя пустое, покрывается полным, заполняется человеческим, удаляет бесово и постигает божие. Таким и увидит вас господен лик. Принимайте долю, как долю святого стяга. Стяга с ликом и рукой правою, в руке меч. Меч ни скорби, ни пламени не принесет, а полынь срубит. И на меня, очи свои возведя, дорогу правильную поставили к моему дому. Шаг еще не пройден, а с миром, и веткою олеандровой, и оливковой, миртовой и деревом тополиным принесу весть, что окончилось время лживое и ленивое. И моря переполнены, и реки забиты.

А мести ни я, ни рать моя вам не принесет. Говорю, ни я, ни рать моя, мести не принесет. За родину принимайте родину сыновей, которым свою землю оставляете. За родину родину сыновей принимайте. Никому не советую, никого не наставляю. Семьи умножатся, дети состарятся, и внукам мир достанется в наследство, и грехи рода вашего я прощаю. Перелита чаша, и восстановлено равновесие. Постесняйся снова помои в чашу ту наливать. Льется на голову вам благость моя. Придет и сюда желанное счастье. Кому я свою благость посылаю, тому и счастье даю.

Нет на земле народов греху отданных. Только люди неправедные у людей свет застилают. Тому, я сладкопевцев лживых и болтунов срамных, кто рта своего поганого закрыть не успевает прежде, чем выдавит мерзость из рта своего, изведу и пространством черным поглощу. Нет ему дороги в чертоги небесные, и нет им прощения моего.

Одинаково я всем даю и одинаково предлагаю. Но семьи делаются по-разному, потому как семью выбирает человек и его род. На нем лежит обязанность следовать традициям своего рода, то есть передавать знания детям, готовить их к жизни, и откладывать детям состояние.

Где те, кто передают знания, были, когда я сам им рассказывал, и сам показывал? Где были, когда я им читал писания и передавал послания? Никто меня не слышал и не прислушивался. Постепенно утрачен смысл моих преданий, и заветы мои не исполняются. Для чего я священникам даю в руки секиру и огонь зажигаю в храмах моих? Для чего стрелы свои я мечу и двери открываю, мирром теку и себя людям показываю? Чем мне они отвечают? Злобой друг к другу и кознями.

Чем я все это заслужил? Неверие и неправда – вот что стоит между мною и человеком. Какое дело им до сказаний предков своих, и цели их другие. Нет одинаковой меры, и нет одинаково признания. Семья остается непризнанной, и дети остаются брошенными. Почему нет кары на головы тех, кто путает брюхо свое и голодного, почему хлеб не оставляет у церкви, и кто блага мои присваивает?