На улицах тишина, милиционера с оружием отродясь никто не видел. Ходил анекдот, что если милиционер идёт с кобурой, так там у него лежит огурец на закуску.
Прибыли в училище. Раньше ЛУГА представляло собой то же самое военное училище закрытого типа. Командование военное, офицеры. Я попал в роту капитана Данильченко Василия Николаевича, о котором ходили легенды по Аэрофлоту, многие о нём помнят, наверное, и до сих пор. Ох, и гонял он нас со страшной силой. Другие роты после занятий отдыхают, а мы стоим на плацу, слушаем его речи. Попался за что-нибудь, щётку тебе одёжную в зубы, кусок мыла и пошёл коридор в казарме драить щёткой с мылом, а коридор-то метров пятьдесят будет, мало не покажется.
Но надо сказать, мужик был хороший, никого не сдал начальству, дальше роты ничто не выходило, сам наказывал, а начальству не сдавал. Из других рот сколько ребят повыгоняли, кого за самоволку, кого за что, из нашей не выгнали никого. И приколист он был, конечно, тоже.
Был у нас азербайджанец Фархад, после мы с ним были неплохими друзьями; ну, по-русски ни бум-бум. И были в нашей роте пять кубинцев, парни уже взрослые, воевавшие. Один был чёрным, двое белых, а два, видимо, мулаты. В общем, Фархад Гасанов за них бы сошёл, тоже довольно смуглый.
Поставили его дневальным. Стоит он «на тумбочке». Заходит капитан Данильченко. Фархад навытяжку и давай: «Капитана, Фархад на тумбочка». Тот: «Что? Я не понял». Он опять: «Фархада тумбочка стоит».
– Дежурный! – кричит капитан.
Дежурный выскакивает: «Товарищ капитан, дежурный…»
– Что? – кричит капитан. – Кто разрешил, я тебя спрашиваю, кто разрешил?
Тот понять ничего не может.
– Где старшина? Быстро ко мне!
Выскакивает Витька Письмак, старшина: «Товарищ капитан…»
– Кто разрешил, я тебя спрашиваю?
Старшина понять ничего не может.
– Ты! На хрена кубинца «на тумбочку» поставил?
Тот головой крутит, понять не может.
– Я тебя спрашиваю, ты на хрена кубинца «на тумбочку» поставил? – и показывает на Фархада.
Витька говорит:
– Товарищ капитан, так это наш.
– Что, я не понял?
– Так это наш, товарищ капитан.
– Старшина, ты что, за дурака меня считаешь?
– Никак нет.
– Я тебя ещё раз спрашиваю, на хрена кубинца «на тумбочку» поставил?
– Да наш это, товарищ капитан.
В общем, перепало тогда всем за этого Фархада, кое-как капитана убедили, что он не кубинец. Ну ладно, велел обучить его команды по-русски отдавать.
Какого только смеху не было! В казарме стояли железные панцирные койки, у каждой была наклеена бирка с фамилией. Был у нас такой Игорь по фамилии Полуев. Ну, юмористов много. Парни взяли и надставили ему на бирке над буквой «л» палочки – «х», получилось здорово.
Приходит капитан проверять порядок в казарме. Идёт, смотрит, по бирке читает, у кого порядок, кому замечания. «Так, Зуев, Медведев, Пох… Дежурный! Я не понял – это что?» Тот, не глядя: «Фамилия, товарищ капитан».
– Ко мне этого курсанта!
Игорька позвали к капитану. А у Игоря лицо такое – когда щурится, кажется, что он улыбается. Кто только его потом не драл за его физиономию, вплоть до начальника училища. Его уж потом командиры защищали, объясняли, что это у него лицо такое.
Полуяша заходит к капитану с дежурным:
– Разрешите, товарищ капитан, вот прибыл.
Игорь руку к козырьку:
– Товарищ капитан, курсант По…
– Не надо! А что это вы улыбаетесь, товарищ курсант?
– Я не улыбаюсь, товарищ капитан.
– Ах, не улыбаешься – наряд вне очереди!
