– Эй, новенький, ты что, профессорский любимчик? – сказал он, громко, чтобы все вокруг услышали.
Иван смутился, но ничего не ответил, пытаясь сосредоточиться на лекции. Однако парни не остановились.
– Смотри, как он старается. Наверное, думает, что станет гением, – продолжил второй, бросив на его стол скомканный лист бумаги. Иван почувствовал, как внутри него закипает гнев. Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Вокруг начали раздаваться смешки, и он понял, что все смотрят на него. Преподаватель, заметив шум, остановился и строго посмотрел в сторону парней. – Если вы не хотите слушать, можете выйти, – сказал он, но его слова не произвели должного эффекта. После лекции Иван собрал свои вещи и быстро вышел из аудитории, чувствуя, как его сердце колотится. В коридоре он остановился, пытаясь успокоиться. Ему казалось, что весь мир против него, что он никогда не сможет найти своё место здесь. Вечером он сидел в своей комнате, глядя на пустую страницу тетради. Мысли о произошедшем не давали ему покоя. Он чувствовал себя униженным, но также знал, что не может позволить этим людям сломать его.
«Я справлюсь,» – сказал он себе, сжимая ручку в руке.
Несколько дней после унизительного происшествия прошли в странном тумане. Иван старался держаться подальше от тех, кто стал причиной его неприятностей, и избегал излишнего внимания в университете. Он сидел на задних рядах в аудиториях, делал записи молча и выходил раньше остальных, чтобы не столкнуться с надоедливыми однокурсниками.
Его вечера проходили в комнате общежития. Он загружал себя занятиями, читая лекции или пытаясь написать эссе по философии, которые казались ему всё более сложными. В голове постоянно крутились мысли о произошедшем. Это чувство несправедливости и слабости угнетало его, несмотря на все усилия отвлечься. Однажды вечером, когда он сидел на полу своей комнаты, окружённый разложенными книгами, раздался лёгкий стук в дверь. Он поднял голову, несколько секунд колебался, а потом встал и открыл. На пороге стояла Лена.
– Привет, – сказала она, чуть смущённо улыбаясь. – Ты не против, если я зайду?
Он немного удивился, но сделал шаг в сторону, пропуская её внутрь. Лена осмотрела комнату, отметив уютный беспорядок, и села на край кровати.
– Я хотела спросить, всё ли у тебя в порядке, – сказала она, глядя на него.
– Почему ты спрашиваешь? – спросил он, опустившись обратно на пол. – Ну, я заметила, что ты последний раз вышел из аудитории… ну, сам знаешь, как. Ты выглядел так, будто хочешь исчезнуть, – она мягко улыбнулась, стараясь не задеть его. Иван посмотрел на неё, осознавая, что в её словах нет злости или насмешки, только искренний интерес и забота.
– Всё нормально, – наконец ответил он, но его голос звучал неуверенно. – Такое случается. Лена чуть наклонилась вперёд, глядя ему прямо в глаза. – Такое не должно случаться. Ты не должен это терпеть. Её слова были простыми, но в них звучала твёрдость, которая задела его. Иван почувствовал, как где-то глубоко внутри зарождается решимость. Может, он действительно больше не хочет быть тем, кого можно унижать безнаказанно.
– Спасибо, – тихо сказал он, чувствуя себя немного легче.
Лена улыбнулась. – Если что, я всегда рядом. Мы можем поговорить или… я могу их припугнуть, если хочешь. – Последние слова она сказала с лёгкой шуткой, отчего Иван улыбнулся. После её ухода он снова сел за стол, но теперь чувство пустоты сменилось слабым, но ощутимым желанием доказать самому себе, что он может справиться. Происходящее стало для него уроком. Быть слабым не значит оставаться таким всегда. На следующий день, вновь погружённый в лекции, Иван старался сосредоточиться на задачах. Но воспоминания о недавнем инциденте ещё гудели в его сознании, пробуждая то стыд, то вспышки злости. Он понимал, что не хочет продолжать быть молчаливой мишенью. Но как дать отпор? Как сделать это так, чтобы не стать ещё большей мишенью? Во время перерыва он сидел на лавочке у кампуса, окружённый резвящейся группой студентов. В его руках был учебник, но страницы оставались нетронутыми. Лена вдруг появилась из-за угла, заметив его и сразу подойдя ближе. Её лёгкая улыбка действовала как спасательный круг.
