Рен не могла разглядеть лица, но по характерному взмаху мантии жнеца поняла, что это, должно быть, Соня.
Только что-то было не так. Походка Сони была неуверенной, движения— неестественными, и когда ее мантия вздымалась от ветра, взгляду открывалась стрела, торчащая из груди.
С такой раной она ни за что не смогла бы передвигаться, и Рен с неприятным ощущением в животе поняла, что обнаружит, если вытащит стрелу. Не кровь, а вспышку призрачного света.
– Инара, – резко позвала Рен, потянувшись к валькирии, но та оттолкнула ее.
– Где тебя носило, Соня? Я искала тебя… – Она замолчала.
Что-то, скорее всего палатка, упало в костер позади них, вызвав вспышку золотистого света. Пламя осветило лицо Сони. Бесцветную плоть. Мертвые, немигающие глаза… и скрытое внутри болезненное зеленое сияние.
Инара замерла на полпути, но Соня продолжала приближаться. А в ее руке, свисающей вдоль тела, виднелся блестящий металлический серп… с которого капала кровь.
– Что ты делаешь? – спросила Инара, хотя по ее тону Рен поняла, что кузина не ожидала ответа. Валькирия знала, во что превратилась Соня, но ее разум, похоже, отказывался это принять.
Инара подняла свое любимое оружие, цепь с покрытым шипами черепом на конце, но не спешила атаковать.
Впервые на памяти Рен Инара Фелл впала в ступор.
Рен бросилась вперед, отодвигая Инару, заслоняя ее от жнеца, который теперь превратился в нежить. Она вложила клинки в ножны и подняла руку, на которую надела кольцо-усилитель.
– Остановись!
На мгновение Рен показалось, что это не сработает, что магия исчезла, а может, ее никогда и не было. Но то было всего лишь мгновение.
Ее голос отдался тем же знакомым эхом. И она ощутила притяжение, пульс магии.
Соня, которая теперь находилась всего в нескольких шагах, резко остановилась.
Рен взглянула на Инару, которая рухнула на землю позади нее, и увидела, как светлые глаза кузины округлились от ужаса. Она знала, что нежить не подчиняется приказам костоломов, но… Рен не была обычным костоломом.
Со вздохом девушка хотела помочь Инаре подняться, но Джулиан и Лео оказались быстрее.
Тогда Рен повернулась к ревенанту— к Соне– и сглотнула ком в горле. Пусть Соня никогда ей особо не нравилась, ведь она предала ее во время испытания в Костяном лесу, тем не менее такой участи Рен не пожелала бы никому. Но хуже всего было то, что они не могли ей помочь. Ни посреди сражения. Ни когда ее труп был таким свежим и так хорошо защищал привязанную кость. Печальная правда заключалась в том, что Соню могла освободить только она сама, но она была мертва.
– Возвращайся, – выдавила Рен. – Назад… – Она заколебалась, не зная, как точно сформулировать команду. – Назад, откуда пришла.
Оставалось надеяться, что приказ уведет ее от живых, от них. Это лучшее решение, которое Рен смогла придумать в данный момент.
Ревенант захромал обратно, пока не исчез в ночи.
Рен повернулась к Инаре, задыхаясь от напряжения и чего-то похожего на страх, но более глубокого. Более печального.
– Так вот зачем ты ему, – пробормотала Инара скорее себе самой. – Но это значит… – Она заколебалась. – Что это значит?
– Я… некромант, – умудрилась выговорить Рен, ненавидя это слово на вкус. Она всегда испытывала к нему отвращение, но теперь даже больше, потому что приходилось произносить его для Инары. Она не знала никого, кому бы так же, как и ей, нравилось быть костоломом… Кроме кузины. Рен ожидала, что та осудит ее.
