Дом скитальцев (сборник) - страница 87
Кург лежал у дороги. Он был покрыт красно-бурой рудной пылью, сливался с землей. Буквально чудом Ник его заметила. Только прижавшись лицом к колпаку, Глор сумел рассмотреть большую голову, тело, похожее на длинный мешок с шестью буграми плечевых суставов. Закрытые глаза зверя заносила пыль.
– Он повернулся, когда мы проезжали. Я и увидела, – сказала Ник.
Машина сошла с дороги на обочину, едва не наступив на зверя. Тот даже не шевельнулся.
– Хоть бы дохлый оказался, – пробормотал Глор. Он сбросил с колен неска, наклонился и вынул из багажного ящика «руку» – универсальный ремонтный инструмент. Все-таки оружие.
Ник остановила его:
– Не нужно. В том боку у него рана. Кулак пролезет.
– Тогда возьми клей.
Пока Ник доставала тубу с клеем для первой помощи, Глор рассмотрел курга вблизи. Широкая хищная морда, облепленная рудой, лежала на мускулистой лапе. К когтям пыль не приставала, и они ярко белели на фоне темной земли.
Они выпрыгнули на обочину. И тут в кабине истерически завизжал Любимец Пути – подслеповатый зверек учуял наконец исконного врага. Глор поспешно закрыл колпак, но визгливые жалобы неска прорывались наружу. Казалось, они разбудят всю округу. Ник громко спросила:
– Вы меня слышите?
В смутной тоске Глор окинул глазами дорогу. Как все неподвижно! Застывшая машина, неподвижные складки на комбинезонах и красно-бурые холмы. Пыльный столб над стартовой башней, казалось, застыл в воздухе.
– Вы меня слышите? Покажите рану!
Едва заметная волна прошла по телу курга. Глор понял: он слышит все и не желает замечать балогов. Он приполз сюда, чтобы умереть. Тогда Глор зачем-то отряхнул перчатки, взял курга за передние и задние лапы и перевернул через спину на другой бок.
Рана была огромная. Больше чем с кулак. Сквозь нее проглядывал дыхательный мешок, и весь бок запекся струпами черной крови. Ник, сострадающе прищелкивая челюстями, залила рану клеем и шепнула:
– Лучемет… почти в упор…
– Шагов с восемнадцати, – подтвердил Глор.
Ник потрогала плечо курга, нашла кровеносный сосуд и приложила к нему ампулу с универсальным лекарством.
– На него это может подействовать как яд, – сказал Глор.
Ник промолчала. Да и что было говорить? С тех пор как на планету ступил первый Десантник, кургов ловили или уничтожали. Кому придет в голову лечить курга?
Когда ампула опустела, Ник ее не выбросила, а спрятала за отворот перчатки. «Молодец», – подумал Глор. Брошенная ампула может оказаться уликой.
Кург бессильно приподнялся. Уронил морду в пыль. Черные, с зеленым отливом глаза поплыли направо, потом налево. Остановились. Ник громко сказала:
– Вы должны бороться с болезнью! Почему вы не боретесь? Старайтесь заживить рану, пожалуйста. Вам теперь лучше?
Кург дернулся и пополз, перебирая передними лапами. Обе пары задних тащились по земле. Он полз совершенно по-звериному – равнодушно. Он был равнодушен к балогам, к своему страданию, к себе самому. Для него все было кончено, и он уходил подальше от дороги.
– Он хочет умереть, – пробормотал Глор. – Невероятно… Он все равно умрет, если… – Он махнул рукой.
– Он может говорить?
– У них же нет речевого аппарата. Голосовой мембраны и прочего…
Монтажники потихоньку шли за кургом. На их щегольские комбинезоны садилась пыль. Шагах в двадцати семи от дороги зверь снова лег. Ник присела перед его мордой и сказала:
– Мы хотим вам помочь. Слушайте. Я буду говорить. Вы кивните вот так, когда я назову то, что вам нужно. Вы поняли меня?