Уже через несколько минут они стояли на крыльце и жадно вдыхали свежий уличный воздух. Никто не говорил ни слова. Памятник революционеру Кирову смотрел на них бесстрастным каменным взглядом.
–Ну и ну, – наконец, выдохнул Марат, скорее пытаясь разбавить тишину, нежели стремясь сказать что-то осмысленное. Диалог никто не поддержал. Первым с места сдвинулся Ваня, за ним пошли остальные. Перебежали дорогу и нырнули в небольшую липовую аллею. Лия шла последней и не могла отделаться от ощущения, будто кто-то смотрит ей в затылок. И, словно Лотова жена, она не удержалась от того, чтобы обернуться.
«Мда, крыша едет окончательно» – как-то пугающе бесстрастно подумала она, глядя на то, как революционер Киров, по-прежнему стоя на своем высоком постаменте, вытягивает вперед руку с поднятым вверх указательным пальцем и разводит мраморные губы в одобрительной улыбке.
16
Проснувшись, и увидев в окне, выходившем на балкон, целый птичий консилиум, Уля даже почти не удивилась. К голубям, по-прежнему составлявшим основную массу ее фан-клуба, примешались галки и даже несколько ворон. Слава о ней явно продолжала разноситься по пернатому миру, причем довольно стремительным образом.
Она поднялась с кровати и сделала то, что, собственно, собиралась сделать еще вчера, когда на нее, сидящую на качелях во дворе, слетелись абсолютно все присутствовавшие в округе птицы. Тогда она поднялась в квартиру, достала телефон, нашла Ванин контакт, немного подумала, и отчего-то не стала ему писать, а вместо этого просто спрятала телефон обратно. Однако, ситуация очевидно требовала принятия решительных мер.
Пока Ваня не торопился заходить в сеть, она задумчиво стояла под окном и переглядывалась со своими новыми крылатыми друзьями. Те смотрели на нее одинаковыми глазами-бусинками, напоминавшими оливки или маленькие черные пуговицы. Ульяна даже не заметила, как дверь позади нее отворилась, и в комнату вошла мама.
–Господи, что у тебя тут происходит? – спросила она почему-то шепотом, словно боясь нарушить какое-то таинство.
–Я не знаю, мам, – спокойно ответила Ульяна, скрестив руки на груди, – наверное, они считают, что я их королева. А может, наоборот хотят меня съесть.
Мама подошла к окну и громко крикнула «кыш». Эффект был такой, словно кто-то плюнул в океан, надеясь тем самым создать волну. То есть, отсутствовал вовсе.
–Надо будет в соннике посмотреть, к чему птицы на балкон слетаются, – резонно отметила мама. Ульяна всё понимала и без всяких сонников, но так ведь маме же не расскажешь. Тогда и про телекинез придется.
Вообще, у мамы была гиперфиксация на теме магии и прочей мистической ерунды. Именно что ерунды, потому что искала она постоянно ни в том направлении – абсолютно все астрологи, ведьмы, тарологи и прочие экстрасенсы, с которыми она связывалась, были либо обыкновенными шарлатанами либо совершенно искренне уверенными в своих сверхъестественных способностях пустышками, которые этими самыми способностями как раз не обладали. Недавно очередная мамина гадалка из Москвы с истинно ведьмовским именем Линда, которая гадала исключительно по скайпу, предсказала ей скорое богатство, и теперь мама ждала его с хлебом–солью у порога своей жизни, а богатство всё не торопилось приходить.
Страшно представить, что произойдет, если она узнает, что ее дочь умеет швыряться предметами при помощи силы мысли.
