— Ну что, как там? — Фредерик рвал и метал на другом конце провода, отчего Беверли становилось ещё тяжелее.
— Нормально, я в кабинете, — ответила Беверли, вытерла взмокший лоб носовым платком и, перебирая ногами, подкатилась ближе к рабочему столу, чтобы нажать кнопку включения компьютера.
— Открывай почту и пиши письмо Эдвардсу: «Прошу предоставить…» — Фредерик принялся диктовать.
— Подожди, не загрузилось ещё, — прервала его Беверли.
— Ассистентку зовут Шарлотт, — напомнил в сотый раз Фредерик, хотя именно с этой частью Беверли справилась бы сама.
С отправкой сообщения по почте дело обстояло хуже: сначала Беверли не могла найти иконку корпоративного мессенджера на рабочем столе, потом споткнулась о неизвестный интерфейс программы, да и навыком скоростного набора текста на компьютерной клавиатуре не обладала, хотя довольно быстро строчила сообщения на телефоне. Фредерик нервничал и повторял фразы снова, чем сильнее путал Беверли, но наконец письмо было написано — оставалось только перечитать на ошибки. Согласно составленному плану требовалось отправить ещё три, но Фредерик решил взять паузу: нужно передохнуть.
Ровно в тот момент, как Беверли положила трубку, в дверь постучались.
— Кофе, мистер Мэллори? — в кабинете появилась ассистентка.
— Спасибо, Шарлотт, — ответила Беверли, выпрямившись в кресле, как подобает начальствующему мужчине.
Девушка поставила чашку на стол, но отчего-то мешкалась и не торопилась уходить: Беверли следила за ней немигающими глазами, невольно подмечая, что яркий макияж выполнен в тонах, не подходящих её цветотипу, да и выбор одежды тоже оставлял желать лучшего.
— Это из-за субботы? — вдруг заговорила ассистентка, повернувшись к Беверли: щёки горели, а глаза покраснели и стали влажными.
Беверли чуть не спросила «а что было в субботу?» — вовремя прикусила язык, ограничившись нейтральной фразой:
— Всё нормально, Шарлотт. У меня просто очень много работы.
С этими словами Беверли, стремясь завоевать как минимум «Оскар», вперилась взглядом в монитор, а точнее, спряталась за ним, пока ассистентка, ещё более раздавленная ответом, не скрылась восвояси. Ситуация казалась крайне занятной — чего такого могло произойти в субботу? Как раз в день скандала, разрушившего привычный ход вещей и грозящего уничтожить жизни Беверли и Фредерика.
Спрашивать у мужа Беверли убоялась — рассказал бы сам, если б можно было такое рассказывать, — а другие источники информации отсутствовали. Не с ассистенткой же говорить, ещё подумает, что начальник чокнулся, и будет недалёк от истины.
Усталость прошла, нервозность растворилась перед куда более нетривиальными задачами: проверив текст письма на опечатки, Беверли нажала «Отправить» и взяла телефон, чтобы позвонить Фредерику и узнать следующий шаг, но потом её осенило — что, если проверить последние вызовы? Беверли имела полный доступ к телефону мужа без пароля: сканер считывал отпечаток пальца.
Журнал звонков не содержал ничего подозрительного, сообщения были невинны и чисты, на этом Беверли и хотела успокоиться, но обратила внимание на банковское приложение — доступ к нему тоже предоставлялся по прикосновению пальчика.
Вот тут Беверли и нашла искомое: в субботу Фредерик в четыре пополудни приобрёл букет — в истории операций значилось название цветочного магазина, — а через три с лишним часа рассчитался в ресторане. Подлец! Изменник! И, главное, с кем! С тощей высокой замухрышкой, в сравнении с которой даже мышь из соседского подвала краше!
