– Чудь, ты где? – крикнули с третьего этажа.
Но Чудовище не отвлекалась. Какие могут быть возвращения, когда перед ней стояло ТАКОЕ чудо!
– Я просто ушла. – Белобрысая старалась сохранить порядком потрепанное достоинство. Губы прыгали, от этого слова звучали неубедительно.
– Оно там есть, – Чудовище говорила спокойно. Она обошла прудик, встав так, чтобы оказаться с незнакомкой на разных концах одной перекладины креста. – Привидение. И в соседнем доме тоже. И вообще в каждом доме этого города. Он полон тайн… и призраков прошлого.
– Ерунда! – Белобрысой очень хотелось выглядеть независимо, но испуг еще не прошел, улыбка получалась жалкой.
– Как знаешь! Мое дело предупредить.
И Чудовище скрылась в полукруглом окне подвала. Ворон ждал ее на выходе к первому этажу. У его ног расплывался мутно-желтый отсвет фонарика.
– Ну, и чего она?
– Говорит, Дом ее. Вместе с привидением.
– Ну-ну, – хмыкнул из пыльной темноты Янус.
Чудовище пробежала мимо Ворона и устремилась к вожаку.
– Ты же ее прогонишь, да, прогонишь? – заторопилась она.
– Сама уйдет. – Янус был невозмутим.
Наверху Скелет уже расстелил покрывало, расставил посуду и теперь вертел в руках чашку с отбитой ручкой. Вид у него был такой, как будто он сейчас заплачет. Тихо бормотало радио. Янус бесшумно появился за его спиной.
– Мы все равно останемся здесь, – заверил он печальную фигуру с чашкой.
Скелет мотнул головой, так что светлые волосы упали на лицо, закрыв его до подбородка. Из-под растрепанных прядей глянули злые темные глаза. Янус вынул у него из рук чашку и, подойдя к окну, выбросил на улицу.
– Ты что, а вдруг в нее? – подбежала к низкому подоконнику Чудовище.
Белобрысая стояла около прудика, смотрела вверх.
– Ничего с ней не станет, – прошептал Янус.
Чудовище что-то оттолкнуло от окна.
– А как это – Дом ее?
Янус поморщился.
– Не местная. Приехала откуда-то. Вполне возможно, ее предки здесь жили, и теперь они решили переоформить Дом. Но у них все равно ничего не получится.
– Почему? – Чудовище смотрела на Януса как на божество, вдруг спустившееся с небес.
– Потому что у Дома уже есть хозяин, и он их не пустит.
Янус взял с покрывала сушку, отошел к дверному проему.
– Это тебе, Дом! – крикнул он в темноту и бросил угощение.
Чудовище замерла, готовясь услышать глухой звук падения. Но его не было. Она даже качнулась, став на мгновение той самой сушкой, которая так и не долетела до пола, пропав в призрачном кулаке. Чуть не задохнулась от несбывшегося ожидания услышать звук падения. Но, кажется, никто этого не увидел.
– Любое привидение надо подкармливать, – прокомментировал свои действия Янус. – Особенно наше. Оно сегодня хорошо поработало.
– А разве привидения не питаются человеческими душами? Это же только домовые едят людскую еду.
– Здесь нет домовых, – заторопился всегда все знающий Ворон. – Здесь живут альпы и бородатые гномы барздуки. Если их кормить, они станут следить за хозяйством, мышей гонять, чужаков отваживать.
– Уж лучше мы сами, – буркнула Чудовище, слишком ярко представив бородатого гнома – маленький, страшненький. Ой, только не это!
– Никто не может быть хозяином того, чего нет, – философски изрек Скелет.
– А чего нет? – поинтересовался Ворон и еще голову набок склонил – слушать приготовился.
– Она говорит, что им принадлежал Дом. Но тогда он стоял на улице Эрнст-Вихерт-штрассе. Сейчас этой улицы нет. Теперь она называется улица Гоголя. Тот еще был мистик.
