Остановившись у свободной, не занятой художниками колонны Лёнька легко коснулся Тошкиного плеча:
– «Ты меня не знаешь, я тебя, короче, ничего личного», – говорил он тихо, глядя куда-то в сторону, – не в падлу – минуту постой.
Антон утвердительно кивнул головой.
Хомут подскочил к урчавшей у тротуара «Ниве», костяшками пальцев стукнул в запотелое окно. Дверь автомобиля немедленно отварилась, из салона выполз полный, коротконогий гражданин в рыжем дублёном полушубке. Непокрытую лысину человека перламутровой изморозью покрывали мелкие капельки пота.
– Он? – указал пальцем на Антона гражданин.
– Говорит, он.
– Ты тот художник? – с придыханием произнёс человек, вонзая в Антона свои маленькие бесцветные ледышки.
– Не знаю, о чём вы, – Антон вдруг ясно понял: ниточка, связывающая его с Марселиной, оказалась живой, и она только что дёрнулась. Сердце Антона учащённо забилось. – Чего надо?
– Ксиву, – тяжко прохрипел человек. – Ксиву давай.
– Какую ксиву?
– Не тупи. Стельки ксиву. У тебя она.
– Нет у меня никакой ксивы, – Антон пристально смотрел в неподвижные глаза бандита. Прекрасно понимая, что разговор о документах Марселины так просто не закончится, он как бы инстинктивно прижал ладонь к левой стороне груди – там кроме сердца и карманной мелочи у него ничего не было.
Удар по печени не заставил себя ждать: его будто разорвало пополам. Хомут деловито распотрошил на груди Антона куртку, скомкал и швырнул ему в лицо несколько найденных трояков:
– Вот сука! – ругнулся, презрительно цыкнув слюной,
– пустой!
– А я тебя повешу! – ласково просипел присевший к Антону гражданин, – не отдашь – повешу! Ну?
– Сам дурак! – кривясь от боли, процедил сквозь зубы Антон.
– Ну-ну! – с усмешкой произнёс человек. Уходя, бросил через плечо: – Сегодня же будешь висеть!
Через минуту белая «Нива», сорвавшись с места, влилась в автомобильный поток Невского проспекта.
В тот же момент к Антону подскочили Вениамин с Христофором.
– Вот уж точно за смертью вас посылать! – пробурчал, тяжело поднимаясь на ноги, Антон.
– Зато мы их номер срисовали, – хором воскликнули друзья.
– У них этих номеров, что блох у бродячего кота, – вымученно скривился Антон и, вновь присаживаясь, тихо произнёс: – Ох и лягнул! Как копытом!
Людистыдятсявсебе природы,
укотовкроменеёничегонет.
(Простоистина).
Дивуарбесшумносбросилсебясмагистральнойтрубы,огляделся.Впротивоположнойсторонеподвала,междвухрассохшихсястворокслуховогоокна,светиласьузкаяспасительнаящель.Нужнобылорешаться–жуткиймальчишескийгомоннеотвратимоприближалсякеготёплому,обжитомузакоулку.
Дивуар напрягся, присел. В ту же секунду обломоккирпичапрошуршавнадегоголовой,схрустомврезалсяввозвышавшуюсясправаотнегокучустроительногомусора,другойнастигегоуженаподоконнике; мазнув по хвосту, ухнул, ударившись остену.
Вэтосамоевремя,буквальновтрёхметрахотописываемыхвышесобытий,свысокогокрыльца
магазина«Вино-Воды»спускалсяширокоплечий,среднихлетчеловек.Праваярукаего(видимовпоискахспичек)шарилавкарманекороткогозимнего полупальто, в левой была зажата авоська спродуктами.Рядомснимсеменилсухощавый,крючконосыйгражданинснехорошимвзглядомбеспокойных колючих глаз. Парочка о чём-то тихопереговаривалась. Неожиданно на последней ступеникрыльца что-то живое, серое, чёртом влетело подвмиг взбесившийся башмак широкоплечего мужчины.Воздухпотрясдикийвопль,занимпоследовалстранный,каркающиймат.Сраздирающим
