Она выходит на свет…
И я ахаю.
Люся!
То есть Лусия! Моя горничная! Милая говорливая девчушка, к которой я так успела привязаться! Вот только что-то чужое и пугающее проступает в её личике. Мрачный торжествующий взгляд. Недобрая усмешка. Незнакомый прищур, свойственный дальнозорким людям; ещё недавно его и в помине не было.
…Охнув, Тим-Тим скатывается со стола и жмётся ко мне. Машинально стискиваю его увесистое тельце.
– Сильвия! – выдыхаем в унисон.
«Она!» – мысленно вскрикивают оба брата.
Мага решительно добавляет:
«Начинаем».
– Ну, вот и я! – незнакомым грудным контральто объявляет… Нет, не Лусия, а ведьма, что в неё вселилась. И голос мне незнаком, хоть я и уверена: разговорись эта девица как следует – и скоро проскочат в нём визгливые ноты.
– Эй, вы, двое! Вы что думаете, я не справлюсь с вашей защитой?
– Ага, – безмятежно отзывается Николас. И отлипает от кипариса. – Не могу сказать, что так уж рад вас видеть, прабабушка, но посмотреть на вас интересно. Только не в чужой личине.
– Не заговаривай мне зубы, болтун, – неожиданно устало отмахивается она. – Скажи лучше прямо: на чьей ты стороне?
И вдруг тёмные глаза её на считанные секунды зеленеют и загораются страхом. Лусия! Она только что выглянула! Дёрнувшись всем телом, Сильвия будто усилием воли прогоняет её вон.
– Пшла!
И движением привычным, доведённым до автоматизма, делает несколько быстрых пассов руками. Купол защиты вздрагивает, как огромный мыльный пузырь и возвращается в прежнее состояние.
– Не вышло? – участливо спрашивает Ник. – А если подойти поближе? Вдруг сработает?
Та машинально делает несколько шажков вперёд… и закипает.
– Смеёшься, щенок?
– Да я само почтение, уважаемая! – Мой родственник шутовски вскидывает руки, будто сдаётся на её милость. – Хоть это и в самом деле смешно.
А с его воздетых к небесам ладоней срывается воздушная паутина; стремительно накрывает девичью фигурку, опутывая, стаскивая со ступеней…
– Пусти! – визжит она.
И тут же из того же рта прорывается другой голосок:
– Помогите! Пожалу…
– Пусти! Разорву!
…Тим-Тим вдруг азартно лупит меня лапой по колену:
– Смотр-ри! Смотр-ри туда, ей за спину!
Пока Сильвия беснуется, зеркальный контур, внутри которого скрывается мой некромант, стремительно перемещается к Вратам и исчезает во тьме. Должно быть, ведьма всё же его учуяла: она рывком оборачивается… что позволяет Николасу закинуть на неё ещё одну воздушную сеть и не просто спеленать накрепко, но и обездвижить, подвесив в воздухе в полуметре от земли.
С чпоканьем прорывается купол защиты, пропуская дона Теймура, и зарастает у него за спиной.
– Браво, мальчики. Я смотрю, вы и без меня тут неплохо управились. Маркос, разумеется, внизу, у предков? Хорошо, так я и думал. Итак, донна…
Он холоден и учтив. О взгляд его можно порезаться и истечь кровью. «Доброго барина», к какому мы с Элли успели привыкнуть за последнее время, больше нет: красоваться-то ему не перед кем.
– Это и в самом деле смешно, – размеренно повторяет он слова Ника, останавливаясь перед Сильвией, буравящей его яростным взглядом. – И несколько наивно для такой почтенной донны и опытной ведьмы: надеяться, что новое тело будет прокачано именно тем уровнем Силы, на который рассчитаны ваши любимые заклинания. На что вы, собственно, рассчитывали, донна?
От столкновения их взглядов в воздухе искрит.
– Договор? – неожиданно спокойно предлагает ведьма. – В конце концов, всё, чего я хочу – такая малость! Всего лишь несколько десятков лет пожить в молодом красивом теле, полноценно, упиваясь жизнью… Теймур, ты же пока не старый маразматик, сам не чураешься удовольствий, неужели тебе трудно меня понять? Я так рано сдохла, случайно, неожиданно! Это несправедливо!
