Домой! Магдагачи. Рассказы и очерки магдагачинцев - страница 40

На «резиденции» полный порядок. Все, как и оставлял. Гостей не было. Затапливаю печку и отдыхать. Ну их к черту, эти манатки. Подождут с разгрузкой. Женя, хоть и бодрится, но тоже еле на ногах стоит.

А молодец мужик, с жилкой. И в скандал не лезет, мотает на ус молчком. Уважаю таких. Не умеет – учится на ходу. С таким бы сработались, наверное. Если не надоедать друг другу.

Ночь. Темная, без луны. Небо усыпано звездами. Часов около двенадцати. Подморозило чуток. От реки тянет холодом. Сидим с Женькой, чай пьем, тишину слушаем. Разговаривать особо не хочется. Каждый свое масло гоняет, глядя в огонь костра. Дочку вспомнил. Вроде из дома только, а соскучился уже по щебетунье своей. Хорошо, хоть у супруги ума хватило не препятствовать нашему общению.

Где-то далеко в сопках заорал изюбрь. Рев слабым эхом-отзвуком докатился до нас. Я достал с крыши зимовья трубу-манок. Не дядькина, еще дед ее из бересты делал. Раритет. Женя, смотрю, взбодрился – интересно. Надо поднастроить «инструмент». Приделываю мундштук, попутно рассказывая Женьке про принцип охоты на изюбря в брачный период. Чуть подтянул резинку, слегка подул. Труба отозвалась басовитым вибрирующим урчанием. Вроде нормально, можно пробовать. Отошел в сторону от костра, ближе к воде.

Ох, как с первого раза хорошо получилось! Сам не ожидал! Чистый, громкий, чуть сиплый звук разнесся по округе, отразился, вернулся шаловливым эхом. Прокатился по мари, снова вернулся, ударился в сопку и постепенно затих, раздробленный и повторенный множество раз. Повторять не буду. Лучшее – враг хорошего. Дудит дуда, и ладушки.

Присел к костру. Притихли. Слушаем. Вот откликнулся где-то далеко бычок, вот еще один, ближе… Насчитали шесть откликов. Если сделать поправку на присутствие в тайге охотников, то пара бычков в сопках точно голосят. То, что произошло дальше – я предполагал, конечно, но чтобы ТАК… смею уверить, это было нЕчто.

Послушали «как поют дрозды», налили с Женькой по стопарику, опрокинули. Сидим, байки травим. Тишина, благодать. Речка перекатом шумит-разговаривает, ни ветерочка. Гек пригрелся у костра возле Женьки. Костерок чуть потрескивает. Идиллия.

Слово за слово, разговор плавно перетек с изюбрей на сохатых с кабанами, потом на медведей и прочих хищников нашей тайги. Потом оно и случилось…

Сначала не громко, со средних нот, забирая все выше, почти до визга, с нарастающей громкостью, практически над головой, раздалось: «Ту-у-у-а-а-э-эррр!». Рев!!! Дикий, мощный, многократно усиленный окружающей тишиной и сопками. Взвившись к самым высоким нотам, звук становился все грубее, ниже, хриплее. До самых низких нот, от которых внутри начинается какая-то дрожь. Потом резко прервался. Послышались звуки тяжелого дыхания и «хырканья», издаваемого зверем в какой-то сотне метров от нас…

Я даже пригнулся от неожиданности. Гек, до этого ни разу не видевший и не слышавший изюбря, взвился с места пулей и с визгом скрылся в зимовье под нарами, уже оттуда полаивая по поводу внезапно свалившегося на него «кипиша». Женя, глядя на такое поведение собаки, наверное, решил, что тоже не плохо бы под нары куда-нибудь. Подальше от этого «медведя». Ну, или хоть вооружиться, на крайний случай. С квадратными глазами Женька рванул через костер к своей вертикалке, висящей на дереве за моей спиной. Чуть не затоптал!

Глядя то на одного охотничка, то на другого, я просто бился в истерике и катался по земле от хохота. Не то смешно было, что испугались мои «новобранцы». Смешным было – как они это проделали. Смотреть со стороны – не возможно не заржать.