«Что… что нам теперь делать?» – спросил кто-то из толпы, его голос был надломлен.
Виктор, бывший бизнесмен, шагнул вперед. Его лицо было жестким, глаза – холодными. «Очевидно, ждать помощи. Кто-то же должен нас найти».
Артем покачал головой. «Помощи не будет. Мы видели это. Волну. Она накрыла все. Радио молчит. Если бы кто-то выжил, мы бы знали». Его голос был лишен надежды, но не жестокости. Он говорил факты, каким бы чудовищными они ни были. «Мы одни. Совершенно одни».
По рядам прошел стон. Кто-то всхлипнул. Саша, подросток, ссадины на лбу, сжал кулаки, на его лице отразилась смесь страха и ярости. Елена тихонько начала бормотать молитву.
«Тогда что?» – Виктор скрестил руки на груди. В его вопросе уже чувствовался вызов.
«Для начала, – произнес Артем, глядя каждому в глаза, – нам нужно найти воду и хоть какое-то укрытие. Здесь оставаться опасно. Самолет может в любой момент развалиться, да и грязь эта… кто знает, что в ней». Он посмотрел на Марию. «Мария, вы врач. Ваша помощь будет жизненно необходима». Затем его взгляд упал на Дмитрия, инженера-строителя. «Дмитрий, ваши навыки могут быть бесценны».
Артем чувствовал, как начинает работать его пилотское мышление – логика, расчет, быстрое принятие решений. Он должен был взять ситуацию под контроль. Это был его долг, его ноша, даже если он не хотел быть этим лидером.
«Мы должны организоваться, – продолжил Артем. – Паника нам не поможет. Мы выжили. Это чудо. И мы должны использовать этот шанс».
Он чувствовал на себе взгляды. Недоверие, страх, но и крупицы надежды. В его глазах отражалось все: усталость, проницательность, и следы пережитого стресса, легкая хмурость и напряженность в линии челюсти. Он знал, что впереди будет невыносимо тяжело. Но сейчас, глядя на этих людей, на последних представителей человечества, он понимал, что у них нет другого выбора. Только вперед.
Глава 4: Вода ушла
Затхлый, влажный воздух сдавливал грудь. Грязь чавкала под ногами с каждым шагом, тяжелыми комьями налипая на обувь, сковывая движения. Артем повел группу от разбитого самолета, оставляя за собой борозды в вязкой, бурой массе. Вокруг простиралось безмолвие, настолько глубокое, что оно, казалось, проникало в самую душу, вытесняя все звуки, все мысли, кроме одной – одиночества.
Мир был мертв. Там, где когда-то возвышались города, теперь были лишь бесформенные холмы из грязи и обломков, их очертания едва угадывались под толстым слоем грязи. Некоторые здания торчали из этой липкой массы, словно сломанные зубы гигантского черепа, их окна зияли пустотой, как глазницы, в которых давно угас свет. Контраст между прошлым величием цивилизации и ее нынешними руинами был невыносим. Небоскребы, когда-то дотягивавшиеся до облаков, теперь были лишь уродливыми, изуродованными скелетами, погребенными под десятиметровым слоем ила.
"Это… нереально", – прошептала Мария, ее голос был тонким, как нить, что вот-вот оборвется. Она провела рукой по лицу, словно пытаясь стереть увиденное.
"Реально", – глухо произнес Виктор, его обычная надменность сменилась каким-то остекленевшим ужасом. Он не пытался больше отряхнуть грязь, просто стоял, опустив руки.
Артем ощущал это физически. Запах разложения, сырости и чего-то едкого, химического, смешивался в воздухе. Он видел искореженные деревья, обрывки проводов, куски асфальта, выброшенные на грязевые отмели, словно морской мусор. Все было покрыто толстым слоем ила, который застыл, образуя неровные, скользкие поверхности. Ни единого растения, ни одного животного. Только смерть и разрушение. Казалось, что сама земля оплакивает случившееся, покрываясь траурным саваном.
