– Нет, Алексей, это не вы виноваты, ты сам сказал, что мы находимся на нулевом уровне развития, вот потому-то и живём по волчьим законам, – сказал я.
– Вот поэтому из-за той истории и не сложилась моя семейная жизнь, а может, это и к лучшему, что детей у нас не было, – сказал Алексей. – И, как в народе говорят всё, что ни делается, всё делается к лучшему, а может это правда, – и он вопросительно посмотрел на меня.
– Не знаю, – сказал я, – может, это и так.
– Это она не захотела детей заводить, всё карьеру себе делала.
Алексей отвернулся к окну, и мы снова надолго замолчали.
Все боковые стёкла, кроме лобового стекла, так сильно обмёрзли, что через них ничего не было видно. Но через оттаявшее от примуса лобовое стекло я вдруг увидел, как волки заметались по дороге, а затем полезли на снежный бордюр на обе стороны дороги, но от дороги они не ушли, а так и остались сидеть на снежном бордюре.
– Странно, что это с ними случилось? – спросил Алексей и, прислушиваясь к доносящимся с дороги звукам, закрутил головой во все стороны.
И вдруг я увидел, что сзади нас из-за поворота дороги показался сначала свет фар, а затем и сама машина. Я открыл свою дверцу и посмотрел назад. И приглядевшись через туман, который разрезал жёлтый свет фар, я увидел, что к нам подъезжает УАЗ-фургон, тот, который в народе называют «таблетка» ну, или «буханка». Уазик припарковался с правой стороны «Нивы». Дверь со стороны Алексея открылась, и в салон машины заглянул парень лет 30.
– Ну что мужики? Замёрзли тут без меня? – спросил он. – А я так спешил к вам, – добавил он, потирая уже замёрзшие на морозе руки.
– А ты, однако, парень с юмором, – сказал Алексей. И на его лице впервые за всё это время появилась счастливая улыбка.
– Таким уж родился, да и умер весело, с улыбкой на лице, – сказал парень.
Мы переглянулись, а меня от такого юмора даже передёрнуло как от озноба. Но я почему-то тогда подумал, что он так пошутил, раз с юмором родился.
– А у меня сегодня предчувствие было, что я кому-то очень нужен буду, вот я и спешил к вам, – сказал парень.
– А за то, что ты спешил к нам, большое тебе спасибо, – сказал я. А иначе ещё неизвестно, чем бы всё это для нас закончилось.
– Ну, тогда зовите меня Мишкой, – и он по очереди протянул нам свою руку.
Я тогда ещё подумал, а почему у него такая холодная рука, прямо как лёд, ведь он только что из уазика вылез. А потом подумал, наверное, и у нас не лучше, такие же холодные и промолчал.
– Давайте для начала в тепло, в уазик, чайку горячего попьёте с пирожками. Я как раз для такого дела и термос большой прихватил, и баба Маша, – это повариха наша, пирожков в дорогу наложила, как знала, что вас на дороге встречу. Я отказывался, зачем так много одному мне, а она как будто почувствовала, а вдруг кто-то на дороге замерзать будет, вот и угостишь их моими пирожками с мороза.
– Вот и кушайте на здоровье, она славно пирожки печёт, вам с мороза понравятся, – сказал Мишка. – А потом уже будем думать, что делать с «Нивой», она на таком морозе уже околела и никуда от нас не убежит.
– Как бы нам не пришлось мосты греть, а то сальники порвём, когда трогаться будем, – сказал Мишка и полез доставать паяльную лампу.
– Миша, а ты случайно не ангел? – спросил с улыбкой Алексей.
Мишка с минуту помолчал.
– Для вас, может и ангел, но только вы пока ещё на этом свете задержались, а вот до того света вы немного не дотянули, вовремя я приехал. А задержись я немного дольше, тогда бы мы в другом месте с вами разговаривали.
