– А я больше не могу, – сказал он, глядя ей в глаза. – Я больше не общаюсь с мамой.
– Эм. В смысле? Вообще? – Максим не позволял себе отвести взгляд. – Вообще насовсем?
– Надеюсь, что насовсем. Возвращаться мне точно не хочется. Я уеду… куда-нибудь.
– Так… – Леся как всегда неловко сочувствовала. – И как это?
– Посрались, довели друг друга больше обычного, я собрал вон ту сумку – Максим указал на свои пожитки – и ушел. Вчера вечером.
– А… А ночь ты…
– На улице. – Конечно для улицы там было слишком тепло и уютно, и напитки подавали, но эти детали ни к чему. – Хотел сразу к тебе пойти, но как-то постеснялся… Я тебе в прошлый раз может нагрубил…
– Ага, стеснялся он! – Все как задумано, она возмущена. – Ты ночь на улице проторчал! Можешь оставаться тут сколько захочешь. – Леся подошла к Максиму и обняла его.
– Спасибо. Я буду платить также за еду… только меньше. Я совсем не знаю куда мне податься.
– Ну… Пока не придумаешь, можешь оставаться у меня. Папа все равно тут редко бывает. – Леся воодушевленно чмокнула его в губы.
Максим провел у Леси еще почти полную неделю. Еда, приставка, секс, еда приставка, секс. Иногда сон. Пару раз пришлось выйти за продуктами, но не страшно – две минуты.
На картах у Максима итак были сбережения, а на третий день пребывания у Леси на счет посыпались деньги от Гриши – в цифрах Максиму этот брикет нравился гораздо больше, чем в виде улики. Так что в деньгах недостатка не было. Пока что.
Мама регулярно названивала, но он не потрудился взять трубку.
Приближалось возвращение отца Леси. Максим беспокоился о том, куда ему отправиться, но все оказалось просто. Лесин папа был совсем не против его здесь пребывания, все равно он на этой квартире и бывал-то раз в неделю. Милый мужчина, мягкотелый все же. Прошло уже более чем достаточно времени, и Гриша с Никой постоянно строчили ему сообщения, назначая встречу.
В один из дней, Максиму таки пришлось собраться с силами и направиться домой. Марина сейчас в школе, а мама должна быть на работе. Надо было вскрыть свои тайники, ликвидировать плантацию, забрать свою любимую рубашку, которая лежала в стирке.
Возле метро была скамейка. Он уселся на нее и стал смотреть на свой дом. Кирпично-стеклянная громадина была эффектно освещена солнцем. Он просидел на скамейке несколько часов, прежде чем окончательно испортить себе настроение, развернуться и уйти прочь.
– Ох… Леся…
– М? – пухляшка оторвалась от телефона.
– Это было тяжело.
– Ты про вещи? – на секунду в Максиме снова поднялся гнев: «О боги, ну и дура!»
– Нет. Я туда не попал. Не пойду туда.
Леся непонятливо уставилась на него.
– Так… Еще раунд? – она с надеждой протянула ему джойстик. Макс, тяжело вздохнув, кивнул.
Все-таки с Лесей было приятно проводить время, миловаться и тешить собственное самолюбие, но она его совсем не понимала. Он ее к сожалению понимал слишком хорошо и знал, насколько под этими крашеными волосами все просто и неудачно устроено. Да там понимать-то…
Но что есть. А игра в приставку есть игра в приставку, как и второсортный секс есть хоть какой-то секс. Так что пока он терпел и оставался тут. Как уже довольно давно.
***
Был снова следующий день. Максим помнил, не мог забыть, что на сегодня назначен отъезд. День Хэ. Даже Ху. Он снял те остатки одежды, что были на нем, и бродил от двери ванной комнаты туда и обратно около получаса. Из душа Максим не желал вылезать, пока в ванную не начала ломиться и Леся.
