». По шее бегут мурашки, когда я представляю, кто мог бы его оставить. Как кто-то узнал номер моего шкафчика, когда я сама получила информацию всего несколько дней назад? Закусив губу, убираю в шкафчик обед. Может, вообще не трогать письмо? Я смотрю на него, и рука тянется сама собой, но я вовремя останавливаюсь.
Вдруг там сибирская язва?
Закатываю глаза от собственной глупости. Споры сибирской язвы, попав в воздух, заразят не только меня, но и других, включая того, кто доставил письмо.
Ладно, но трогать я его все равно не буду.
Возьму в лаборатории перчатки, а потом выкину.
Уже навесив замок, я передумываю, открываю шкафчик и выхватываю письмо. Вдруг его оставила Пайпер?
Дорогая Ава,
Твои глаза – как Карибское море.
Блин, это тупо…
На самом деле я хочу сказать, что, когда ты на меня смотришь… я чувствую что-то НАСТОЯЩЕЕ. И только тогда.
Тебя не было десять месяцев, но я так и не смог о тебе забыть.
Мне не хватает тебя.
Не хватает твоей поддержки на матчах.
Не хватает аромата твоих волос.
Я скучаю.
Все рухнуло после той ночи.
Если тебе что-нибудь понадобится, я буду рядом. Напиши мне. Пожалуйста! 105-555-9201.
P.S.: Я «акула», но я ни за что тебя не обижу.
P.P.S.: Я пытался с этим бороться, но не могу без тебя.
Сердце колотится. Краем сознания замечаю, что звенит звонок и ученики расходятся по кабинетам. Хочется скомкать письмо и поджечь его. Хочется на него помочиться.
При мысли об этом становится смешно.
Кто его подбросил?
Разумеется, я не верю ни единому слову! Во-первых, оно от кого-то из футболистов – от «акулы», а все они меня ненавидят. Это была их вечеринка, и именно их подозревала полиция.
Все сказали одно и то же: Ава Харрис пришла пьяной. Никто ее не спаивал, никто не давал ей наркотики. Никто не видел, как она ушла в лес. Никто ее не трогал.
Звенит повторный звонок, вырывая меня из прошлого. Я запихиваю письмо в рюкзак, захлопываю шкафчик и бегу на первый урок.
Нокс
Я паркую черный «Мерседес-Бенц» и выключаю зажигание.
– Охуенная тачка! – говорит Ченс с заднего сиденья, закидывая рюкзак на плечо. В уголках его светло-голубых глаз еще остался загар с каникул в Мауи. – У тебя всегда лучшие игрушки, Нокс!
Он смеется, а я пожимаю плечами. В его словах нет зависти. Состояние его семьи – старые деньги, накопленные поколениями богатых юристов и губернаторов, но тут мы с Дейном его превосходим: наш отец – миллионер в сфере недвижимости.
Я выхожу из машины.
– Все лучшее – Грейсонам! – В моем тоне сарказм. Никто, кроме близнеца, его не заметит.
Дейн как раз вылезает из машины и похлопывает ее по капоту.
– Да, драгоценный папуля решил извиниться, что из-за его работы нам все лето пришлось торчать дома. Неплохой способ нас задобрить, согласись? – Он говорит бесстрастно, лицо ничего не выражает, и только в уголках губ читается напряжение.
«Он в порядке», – убеждаю себя, наблюдая, как он обходит машину.
С заднего сиденья выбирается Лиам. Метр девяносто три, полузащитник, главная звезда нашей команды. Его ждет хорошее будущее. Даже я не пользуюсь такой популярностью! Он попросил подкинуть его до школы, но сказал, что папа потом подгонит ему подарок – новенький черный «Кадиллак Эскалейд».
Ухмыляясь, он потягивается и оглядывает школу, ее башенки и плющ, которым увиты серые камни.
– У меня одного мурашки по коже? Выпускной год… – Он хрустит костяшками и потирает руки. – Ох, сколько же телочек я перетрахаю! Точно больше вашего, придурки! Как говорит папа, мальчишки на то и мальчишки, – смеется он.
