Большая часть бездомных в Тупичке мирно спала, лишь изредка кто-то из них конвульсивно дергался и невнятно бормотал какую-нибудь чушь из своего волшебного сна. Их было здесь человек двадцать или чуть больше – они все время менялись, так как довольно быстро из Тупичка отправлялись в братские могилы за пределами Тристара. Трое, вероятно, укололись только что и еще стояли, согнувшись в судороге прихода. Бетти брезгливо обошла их и увидела еще двоих, бодрствовавших. Один из них, с совершенно безумными глазами, весь покрытый пятнами, ожесточенно чесался. Он поймал взгляд Бетти и протянул:
– Я больше не могу-у-у терпеть, Хозяйка Муравьев! Они под кожей, они у меня под кожей, они тут повсюду, и они у меня под кожей!
И он снова принялся драть себя грязными ногтями. Кожа его и так уже была вся расчесана, а подойдя ближе, Бетти заметила на руках торчка целые россыпи отвратительных язвочек. Она отвернулась в сторону.
– Считает, что у него под кожей завелись муравьи, – кивнул на чесавшегося Химик, лениво поднимаясь навстречу подошедшей Бетти.
– Здорово, Химик, – сказала Бетти. – Сам не мог до меня дойти? Нужно было в этот гадюшник обязательно меня заставить тащиться, да?
– Яблоня к лошади не ходит, – самодовольно произнес Химик, доставая из-за пазухи небольшой сверток; он держал его в руках, не торопясь отдавать Бетти, а своими бегающими глазками внимательно следил за каждым ее движением. На его выпуклой лысине она заметила мелкие капельки пота.
– Ты самый мерзкий ублюдок в этом долбаном городе, – с чувством произнесла Бетти.
– Хозяйка Муравьев, исцели меня! – Торчок лег на землю и теперь пытался к ней ползти. Бетти быстро оценила, что ему потребуется преодолеть еще метра три, и осталась на месте.
– Могу себе это позволить, – сказал Химик, не обращая внимания на ползущего к ним джанки. – Я все приготовил, как ты просила, брать будешь?
– Давай сюда, – сказала Бетти и протянула ему свой пухлый сверток, который достала из сумочки. – А это точно то самое?
– Точно. Восстановлено лично мной по старым формулам. Другого такого не сделают в следующие лет сто. Ну, как минимум пока неорганическая химия не выйдет на довоенный уровень.
– Ты мне своей сраной химией мозги не еби, Химик, – строго сказала Бетти. – Давай сюда, говорю!
Химик быстро и ловко совершил обмен, одной рукой как бы легонько оттолкнув свой сверток, и тот оказался в руках уже державшейся за другой его конец Бетти, а другой приняв пакет с деньгами. Он сразу же стал еще более собранным и деловитым, продолжая бегать глазками по сторонам.
– Если понадобится еще что-нибудь необычное, ты знаешь, где меня найти, – произнес он, отступая и растворяясь в полумраке Тупичка.
Наркоман уже почти дополз до Бетти, но потратил на это все силы и теперь просто лежал и смотрел на нее своими пустыми глазами.
– Исцеляю тебя своей волшебной слюной! – сказала Бетти и плюнула, попав ему точно в лоб.
– Спасибо тебе, Хозяйка Муравьев! – просиял торчок, валяясь в грязи и размазывая ее слюни по своему лицу. – Спасибо тебе, о великая! Благодарю!
Бетти засунула сверток в сумочку и, обогнув лежащего джанки, направилась к выходу из Тупичка. Из троих торчавших, как грибы, наркоманов двое уже свалились, и только один все еще пошатывался, согнувшись пополам и продолжая безнадежно бороться с земным притяжением. Бетти обошла их и, ускорив шаг, двинулась в сторону шумных улиц города. Почему-то мысль о притворном исцелении страдающего от подкожных муравьев наркомана не покидала ее голову. «Это так просто. Говоришь то, что они хотят услышать, – и они уже считают, что исцелены», – подумала она. Потом она судорожно пошарила рукой в сумочке, нащупала сверток и довольно улыбнулась. Теперь она была готова к поездке на ранчо Новый Мир.
