Дорогие гости - страница 64

– Ах, как мило ты выглядишь! – воскликнула миссис Плейфер, приветствуя Фрэнсис в гостиной. – Я знала, что поход в гости будет тебе на пользу. Садись вон там, у окна на свету, рядом с мистером Краузером. Вам, молодежи, солнце нипочем. А я солнце плохо переношу.

Значит, мистер Краузер тоже приглашен на обед. Обмениваясь с ним рукопожатием, Фрэнсис вспомнила, что слышала о нем от матери. Он то ли служил в одном батальоне с сыном миссис Плейфер, Эриком, то ли лежал на соседней койке в лазарете, когда Эрик умер, – что-то такое, в общем, – и миссис Плейфер совсем недавно разыскала его. Ибо у миссис Плейфер была еще одна страсть – собирать всевозможные подробности, касающиеся смерти Эрика в Месопотамии. Она переписывалась с капелланами, медсестрами, военными врачами, полковниками. Хранила фотографии могилы Эрика и места, где он был ранен. Изучала книги, карты, планы местности – она любила хвастаться, что, закрыв глаза, мысленно видит улицы Багдада столь же ясно, как, например, улицы Камберуэлла.

«Интересно, – подумала Фрэнсис, – понимает ли мистер Краузер, зачем он здесь нужен?»

Это был довольно привлекательный мужчина лет тридцати, темноволосый, с аккуратными усами.

– Вы давно знаете миссис Плейфер? – спросил он, пока они потягивали херес, и Фрэнсис объяснила связь между семьями.

– В школьные годы я здесь часто бывала, в гостях у Кейт и Делии. Сейчас они обе замужем и живут далеко. Делия так вообще на Цейлоне.

Мистер Краузер кивнул:

– Я сам одно время думал поселиться на Цейлоне. Или в Южной Африке. У меня там двоюродный брат.

– Вот как? А чем вы там собирались заниматься?

– Пошел бы на какую-нибудь административную должность, если бы взяли. Или подался бы в инженеры. Не знаю даже.

– Судя по вашим словам, вы человек разносторонне одаренный.

Он улыбнулся, но продолжать тему не стал.

Прозвонил обеденный гонг, и они прошли в столовую залу, тоже залитую ярким предвечерним солнцем. Фрэнсис, опять усаженная хозяйкой у самого окна, рядом с мистером Краузером, на протяжении всего обеда щурилась от ослепительного света. Тем не менее съесть четыре блюда, приготовленные не своими руками, было настоящим наслаждением. Миссис Плейфер, чьи капиталовложения оказались удачными, не расставалась со своими слугами даже во время войны. Она держала кухарку и горничную Пэтти, а также приходящую служанку для черной работы. Нарезая маслянистую куриную грудку в беспощадном свете солнца, Фрэнсис ясно видела, в каком ужасном состоянии у нее руки. Она заметила, что мистер Краузер один раз взглянул на них и тотчас вежливо отвел глаза.

Он сохранял вежливость, даже когда разговор, как и следовало ожидать, перешел на Эрика. Несколько натянутым, но учтивым тоном он рассказывал о проведенных в Месопотамии днях, о палящей жаре, о раскаленном песке, об изнурительных переходах, о сумятице и неразберихе короткого боя, в котором они с Эриком были ранены. Миссис Плейфер одобрительно кивала, словно коллекционер, оценивающий новое приобретение и прикидывающий, в какую витрину его поместить. Когда по завершении обеда они вернулись в гостиную и уселись у радиоприемника, мистер Краузер любезно вызвался покрутить ручки настройки. Радиоприемник произвел на Фрэнсис неоднозначное впечатление. Она почувствовала себя довольно нелепо, когда надела наушники и, к великому своему разочарованию, не услышала ничего, кроме подобия предсмертных хрипов, продолжавшихся добрых две минуты. Но наконец треск и шипение преобразовались в голос, и тогда… да, было странно и восхитительно вдруг услышать строки Шекспира и с замиранием сердца осознать, что слова прилетают через многие мили пустого пространства, прямо в уши, точно шепот Бога. Но даже еще более странно было снять наушники и внезапно понять, что шепот продолжается и будет продолжаться, все такой же страстный – независимо от того, слушает кто-нибудь или нет.