Дотянуться до края Вселенной - страница 19

«Наверное, я здесь единственный человек кому сейчас не до веселья», – раздражённо подумал Феликс Ветров, периодически поглядывая на свой коммус и нервно озираясь по сторонам. Наконец он замер, задумавшись на пару секунд, а затем немного помявшись, словно принимая для себя непростое решение, попытался связаться с человеком, поставившим его в столь неприятное положение. Но когда не получив ответа на свой вызов, он расстроенный уже было направился к стоянке аэротакси, то внезапно услышал позади себя беззаботный голос Полины Савченко:

– Прости, Фел, я немного задержалась. Коммус у фонтана с руки соскользнул, пришлось осваивать рыбачьи премудрости.

Феликс, повернув голову, косым и недовольным взглядом окинул девушку. Полина была как всегда обворожительна, надетое на ней скромное, белоснежное, приталенное летнее платье, выгодно подчеркивало её невысокую и ладную фигуру, а черные, словно смоль, волосы прямоструйным водопадом свободно ниспадали на плечи, обрамляя собой круглое лицо с огромными чуть раскосыми карими глазами с лёгкой паволокой и аккуратным небольшим носиком, пристроившимся над некрупными, но пухлыми губами. Собрав всю свою волю в кулак Ветров с немалым внутренним усилием смог не поддаться исходящему от неё очарованию и сохранить свой воинственный настрой.

– Немного?! Да я тут уже почти полчаса торчу. А от стоянки до сюда всего минут пять ходу, – горько усмехнувшись, пробурчал в ответ ей Феликс.

– Ой, ну ладно. Встретила я девчонок у фонтана, ну и заговорилась о завтрашних делах, а потом случайно и уронила в него свой коммус, – деланно закатив свои огромные глаза, ответила Полина и, грациозно усевшись на мраморную скамейку нарочито недовольно поджав губы, сказала притворно обидчивым тоном. – У меня трагедия, Фел, а ты вместо сочувствия устраиваешь мне сцену достойную самого Отелло.

Ветров медленно подошёл к сидящей девушке и, подняв саркастически бровь, насмешливо ей предложил:

– Хочешь, могу и задушить? – а затем, воздев руки и страшно хмуря брови, грозно произнёс. – Молилась ли ты на ночь, о Полина?

Улыбнувшись в ответ на это, девушка легко, словно бабочка вспорхнула со скамьи и, театрально разведя руками в стороны, иронично ответила ему:

– О да. Конечно, я молилась, мой ревнивый мавр. Но не спеши, мой друг, с расправой, ты подожди чуть-чуть, сейчас топор из под корсета я достану и твой пустой чердак пощекочу.

Ребята звонко и заливисто рассмеялись, и от былой размолвки не осталось и следа. Полина изящным движением подала руку Феликсу и, когда тот взял её, спросила:

– Ну что идём на «Русалочий пляж»? Или сначала в кафетерий взбитых сливок с орехами отведаем?

Хитро посмотрев на неё и состроив злодейскую гримасу, Феликс нарочито елейно произнёс:

– А может быть середь берёзовых теснин науке Логоса и богу Пифагора, мы вознесём хвалу? Ведь скоро предстоит круг испытаний вам?

Полина, прищурив левый глаз и, ослепительно улыбнувшись, отрицательно покачала указательным пальцем перед лицом Феликса, и подражая голосом старой деве, со вздохом кокетливо произнесла:

– Ох. Ну, нет, мой пылкий кавалер, я мхом зелёным не спешу покрыться. Ещё пока я молодица, пойдём мы чинно в кафетерий, изысканной кулинарией насладиться.

И секунду спустя держась за руки, ребята, весело обсуждая последние новости, направились к центральной части парка. Не дойдя метров пятьдесят до астрокафетерия, исполненного в виде летающего блюдца с прозрачным куполом, они остановились у поющего фонтана, чтобы понаблюдать за причудливой игрой звука и вертикальных струй воды. Через некоторое время, вдоволь налюбовавшись этим действом, Полина повернулась, и облокотившись спиной о розовые мраморные перила смотровой площадки, слегка наклонив свою прекрасную головку влево, поинтересовалась у Феликса: