– Спасибо, Мирон Анатольевич, – пробормотала Ника. – Значит, я могу вернуться к себе?
– Можешь, если хочешь. А если хочешь, можешь работать, это тебе выбирать, что ты будешь делать.
– Спасибо, – ещё раз повторила Ника, и выйдя из дома направилась в сторону дома прислуги. Но на полпути её перехватила Альбина.
– Вот ты-то мне как раз и нужна! – схватила она за запястье Нику. – Ты зачем сказала Мирону, что мы ушли?
– Я не говорила, – ответила Ника. – Когда Вы с подругами вошли в дом, я отправила эсэмэску Лёве, чтобы он не волновался за меня. А Мирон Анатольевич сам узнал, что Вы ушли. Лёва сказал, что, когда Мирон Анатольевич проснулся, и увидел, что Вас нет, он хотел отправить людей на Ваши поиски, но прочитав моё сообщение он не стал ничего делать и решил дождаться нашего возвращения.
– Значит, ты и Мирону эсэмэску отправила? – продолжала бушевать Альбина.
– Нет, Альбина Богдановна, я отправляла только Лёве, просто Лёва в тот момент был рядом с Мироном Анатольевичем.
– Ну, смотри, – прошипела Альбина, – если я узнаю, что ты мне соврала, то тот раз тебе цветочками покажется.
– Я не вру Вам, – надулась Ника. – И никогда не врала.
– Посмотрим, – фыркнула Альбина и ушла.
Ника посмотрела на свою руку и поморщилась. В том месте, где её держала Альбина образовался синяк.
– Больно, – буркнула себе под нос Ника. – И как я теперь работать буду?
Она нашла в аптечке эластичный бинт и замотала запястье.
– Что у тебя с рукой? – спросил вечером Лёва, когда пришёл в её комнату.
– Ничего страшного, всего лишь небольшое растяжение.
– Растяжение? И откуда? А может, там синяк? – нахмурился Лёва, схватил Нику за руку и размотал повязку. – Ты когда мне врать начала? – рассердился он, увидев синяк.
– Лёв, не сердись, – обняла его за талию Ника. – Какая разница – синяк или растяжение? Всё равно скоро пройдёт…
– Ты же теперь работать не сможешь…
– Смогу. И не только работать, – улыбнулась Ника. – Это всего лишь синяк, а вот если бы было растяжение, было бы сложнее, – поцеловала она Лёву в губы, и освободившись из его объятий, опустилась перед ним на колени и стала расстёгивать его ремень.
Через несколько дней Альбина с детьми уехали на месяц на море. Когда они поехали в аэропорт, Ника с облегчением выдохнула. Этот месяц можно было быть спокойной и не переживать, что Альбина что-то отчебучит, чтобы снова подставить её. На второй день после их отъезда, Мирон нашёл Нику в своём кабинете. Она протирала пыль, и случайно задела компьютерную мышку и компьютер включился.
– Что ты пытаешься найти в моём компьютере? – поинтересовался Мирон, заходя в кабинет.
– Ничего, простите, – стушевалась Ника. – Я не знала, что он у Вас в ждущем режиме, я случайно мышку задела.
Мирон подошёл к ней вплотную, и она была вынуждена прислониться к стене возле окна. Он стал очень медленно расстёгивать пуговицы на её кофте.
– Мирон Анатольевич, не надо, прошу Вас… – попыталась освободиться из его рук Ника.
– А ты не думала, что должна спать со мной, а не с Лёвой, если хочешь сохранить работу и свободу?
– Простите меня, но я не могу предать Лёву. Простите… – сделала она ещё одну попытку освободиться, но у неё ничего не получилось. – Мирон Анатольевич, пожалуйста, – вновь попросила она, когда Мирон справился с кофтой и стал искать руками «молнию» на юбке.
Мирон ничего не ответил и лишь расстегнул «молнию» на юбке и стал целовать Нику. Когда юбка упала к её ногам, она тоже упала, потеряв сознание. Очнулась она, лёжа на диване в кабинете Мирона.
