Внезапно снег и с неба пошел. Сразу крупными, стоящими косой стеной хлопьями, бьющими в лобовое. Небо почернело вмиг. Дело итак было к вечеру, а тут еще эти снежные тучи. Ночь будто упала на нас, погружая мир в опасный мрак. Фонарей вдоль высокогорного серпантина, конечно, не было. Только заснеженная дорога светилась белым, отражая свет фар, мелькали светодиодные полосы придорожного заборчика, за которым начинался обрыв, встречные машины яркими вспышками слепили глаза да горные, самые высокие пики призрачно серели вдалеке.
- Твою мат, - тихо пробормотал Хабиб, включая дворники. По салону от него прокатилась волна напряжения, вдавившая меня в сидение.
- Что такое? - прохрипела срывающимся голосом.
- Да снЭг сильный, - раздосадовано провел Хабиб пятерней по затылку, - Лишь бы перевал на закрыли...
И тише, будто сам себе:
- Должны успет....
- Мы успеть? Куда успеть? - затараторила я.
- Проехат, - раздраженно фыркнул Хабиб и резко затормозил, остановившись в паре метров от чужой машины.
- Что там? - я нервно облизнула губы, привставая с сидения и пытаясь понять, почему наш ряд стоит, а встречные машины едут.
Господи, только не авария! Я не хочу здесь застрять! На горе, почти под облаками, в начинающейся метели и рядом с головокружительной пропастью всего в каких-то паре метров от меня. Хуже места для "постоять в пробке" и не придумаешь!
- Реверсивное движение, - спокойно ответил Хабиб, - Там туннель - двум не проехать, по очереди пускают.
- М-м-м, - протянула я, складывая вместе влажные, похолодевшие ладони.
Покосилась на навигатор. До точки прибытия оставалось каких-то сорок километров. Вот только время этого самого прибытия увеличивалось на глазах...
А за окном уже выло. Снег беспощадно хлестал по машинам, засыпал серпантин пока еще тонким, но быстро увеличивающимся скользким слоем. Когда мы тронулись, машину едва заметно, но так жутко повело в этом месиве, что сердце скакнуло куда-то к горлу и решило остаться там. Я вжалась в сидение, смотря перед прямо собой. Тело пробирал безотчетный страх.
Пасть ущелья слева, нависающие скалы справа, разошедшаяся метель вокруг и мы въезжаем в черную узкую дыру, выдолбленную в скале, конца которой не видно.
Какое счастье, что за рулем не я, подумалось в очередной раз.
Стоило нам только оказаться в туннеле, выдолбленном прямо в скале, как меня накрыло настоящей животной паникой. Слишком узкие стены, слишком низкий давящий свод, грубо обтесанная горная порода и миллионы тонн камня у меня над головой. Я не могла об этом не думать, не могла избавиться от ощущения, что сейчас все рухнет прямо на нас. Вдобавок ко всему, нашу машину пустили первой и впереди не было ничего, кроме светящихся фар встречной фуры где-то в самом конце. И в этом мрачном сумраке казалось, что она тоже едет. Прямо нам навстречу. И свернуть некуда. Здесь просто некуда свернуть! Узкая кишка в скале, из которой нас даже непонятно как вытаскивать!
Не выдержав, я сдавленно заскулила, зажимая мокрые ладони между ослабевших колен.
-Она едет, Хаби-и-иб…- голос истерически звенел.
- НЭт, - отрезал Сатоев, хмурясь и смотря на дорогу.
Сглотнула. Ослепляющие, высоко расположенные фары были все ближе, сводя с ума. Сердце грохотало где-то в горле.
- Нет, она точно едет…Ты посмотри!
- Это мы едем! Там регулировщик! – рыкнул на меня Сатоев раздраженно.
По его небритым щекам прокатились желваки. Нервное напряжение завибрировало в салоне. Я ему явно мешала, но ничего поделать с собой не могла.
