– Конечно, работать тоже надо.
Когда она шла обратно, то за зеленой оградой чужого участка услышала разговор, который заставил ее невольно замедлить шаг.
–.... Ну, он, как всегда, лапши на уши навешал, ну, как он обычно умеет, а она ему и поверила. Кто же не поверит-то? И сказал он ей, значит, что надо ночью все провернуть… – у Али от такого поворота событий сумки сами выпали из рук, вернее она поставила их на землю, как будто передохнуть собралась.
– И даже ничего не заподозрила?
– Вот представь: ничего! Бывают же бабы дуры! – сердце у Али учащенно забилось.
– Ну, а дальше, дальше-то что?
– Ночью он ее заманил на заброшенную мельницу, но когда она уходила из дома, то оставила Изольде записку…
– А та значит, к Хосе Иглесиасу побежала…
Едва справляясь с хохотом, Алька подхватила свои сумки и поспешила на дачу, но еще раз напомнила себе об обещании разыграть Егорыча.
Она накупила разной выпечки, что для нее было непозволительной роскошью, заварила зеленый чай и съела сочную ром-бабу, эклер с ванильным кремом и маленькое пирожное-картошку, после чего вынуждена была констатировать, что объелась, но зато не особо хотелось курить, в чем был несомненный плюс. После пиршества Аля перебазировалась в гамак под яблоню с дежурно-отпускной книжкой.
Она очнулась в обнимку с книжкой от гудка машины.
Аля обошла дом. Приехала Галка, она уже въехала на территорию дачи и припарковала машину. Аля окинула ее взглядом, словно видела последний раз девятнадцать лет назад, тогда в роддоме. Галка совсем не изменилась: та же стройная фигура, голубые глаза, только вместо длинных волос – короткая стрижка.
– Привет! – Галка обернулась, они обнялись и чмокнули друг другу в щеку. – Сколько радости от встречи! Смотрю, ты уже влилась в дачную жизнь, – добавила она, рассматривая подругу в летнем топе и шортах.
– Привет! – улыбнулась Алька, – Давай, тоже вливайся! А что ты так рано? Вроде к вечеру собиралась.
– Удалось раньше освободиться, вот я и поехала с надеждой проскочить основной поток дачников.
– Ну и как?
– Удачно! За два с половиной часа доехала.
Галя с Алей вошли в дом.
– Голодная? – спросила Аля.
– Угу, я сегодня без обеда. Накормишь?
– Аля заварила чай и выложила на блюдо все оставшиеся пирожные.
– Ого! Это что, новая диета?
– Да! – улыбнулась Алька. – А на самом деле, мне было лень разбираться на твоей кухне, чего-то там подключать и готовить. У меня отдых вообще-то.
– А-а-а, понятно. Ну ничего, я шашлыков привезла, вечером мангал разведем, поешь нормальной еды.
Солнце медленно садилось за лесом, раскидав багрянец по окружавшим его облакам. В траве кузнечики стрекотали в такт треску дров в мангале, то тут, то там затягивали песни подвыпившие дачники: отдыхал народ от трудовых будней. Аля с Галей разложили складной деревянный стол, прикатили чурбанчики, ставшие стульями, и в довершении Галка протянула к яблоне электрическую гирлянду так, чтобы она висела над столом.
Вдвоем они уселись в гамак и медленно покачивались, наблюдая за огнем в мангале.
– Как отдых? – поинтересовалась Галка.
– Замечательно! Только и делаю, что открываю книжку и засыпаю.
– Знакомо. Я здесь тоже постоянно сплю. Воздух тут такой… релаксирующий…
Рядом послышалось деликатное покашливание Егорыча. Рабочую одежду он сменил на обычную и был в джинсах, белой рубашке в тонкую синюю полоску с коротким рукавом и без своей привычной панамы.
