Роман перебил:
– Завтра придешь к нам, и тебе все сразу станет ясно: ровно через месяц, первого сентября мы с тобой поженимся. Никаких возражений я больше не принимаю.
И Юля решилась на свой первый в жизни безумный шаг, рискуя оказаться дома у молодого сильного сексуального мужчины в неожиданной западне.
Воскресный пламенный рассвет сразу же захлебнулся в опустошающей жаре безжалостного солнца, когда все живое прячется под развесистые кроны измученных деревьев, в закоулки под навесами, в прохладу у водоемов и кондиционеров.
Роман терпеливо ждал ее появления за калиткой в тени разросшихся деревьев. Всю дорогу неожиданно молчал, но крепко держал Юлю под локоть. Проехали несколько остановок на маршрутке и оказались в самом центре старого города, который сохранил весь колорит дореволюционных построек.
Двухэтажный особняк, тщательно отделанный современными строительными материалами, с новой темно-бордовой крышей был отгорожен от нагромождения соседних, достаточно старых и ветхих одно – и двухэтажных строений высоким забором из металлопрофиля
Вместительный дворик с ухоженными клумбами был наполнен ароматом роскошных цветов и свежестью от струй маленького фонтана. Две старые яблони у забора были усыпаны созревающими яркими плодами. В центре двора в современной просторной деревянной беседке стоял раскладной полированный стол и легкие пластиковые стулья. В дальнем углу высилось добротное здание кирпичного гаража с подъемными воротами, а за ним теснились заросли аккуратно подвязанной малины.
Этот оазис чисто деревенской жизни прятался от зноя последнего июльского дня, от шума городской суеты и бесконечных машин, хотя отчетливо были слышны настойчивые звонки где-то близко пробегавших по своим рельсам неугомонных городских трамваев.
Мать Романа застыла на пороге дома, когда Роман, держа Юлю под руку, потянул ее решительно к роскошным зарослям благоухающих роз, шепнув:
– Когда будем уходить, я тебе букет нарежу. Колючие до невозможности, без секатора не подступишься, – Юля смущенно рассмеялась, увидев бесполезную попытку молодого человека надломить ветку с угрожающими шипами и капельку крови на пальце. – А вот моя мама!
Мать Романа, приглашая всех к столу, быстро отворачивала голову в сторону, чтобы Юля не догадалась, что ее пытаются старательно рассмотреть.
Высокая, худенькая, в открытом летнем трикотажном сарафане Ираида Алексеевна выглядела несколько изможденной, словно недавно переболела гриппом или какой-то затяжной болезнью. Хотя, как это стало модным веянием в последнее время, она, может быть, была просто жертвой пищевых голоданий или расхваленных китайских чаев для похудения. Короткая молодежная стрижка золотистых покрашенных волос очень умело скрывала обязательную седину и явно убавляла возраст, который все равно проступал в заметных морщинах на лбу, в складках у выступающего подбородка. Ей было где-то за сорок лет, и она выглядела старше своего мужа, который сразу понравился Юле.
Михаил Леонидович быстро встал от стола в беседке, когда Юля с Романом вошли во двор, решительно поцеловал, как в старинных фильмах, Юлину ручку, надолго задержав ее в своей крепкой ладони с длинными музыкальными пальцами, пока представлял свою подошедшую от дома жену и себя:
– Мы очень рады, что Роман не стал скрывать от нас такую красавицу. Не стесняйтесь, чувствуйте себя, как дома! Так уж получилось, что мы не успели отметить приезд и прошедший день рождения Романа. Поэтому сегодня решили устроить небольшое застолье по этому поводу. А вы давно знакомы с Романом? – он, держа Юлю за руку, подвел ее к заставленному закусками столу, галантно усадил, сел рядом. – Единственное, что нас всех, возможно, будет смущать – это присутствие надоедливых мух. Ида, нужно срочно опустить шторы и включить вентилятор! Знаете, Юленька, нам пришлось выбирать – засилье отдельных наглых мух днем или кровососущих комаров вечером.
