Притворяя за собой дверь, Галя показала мне язык.
А я, закрывшись, принялся тихо смеяться.
Акселерация, эмансипация и сексуальная революция! Нет, врать не буду. Мне все-таки приятно, что четыре года назад эта девочка на меня запала. Ну или не четыре. Может быть, влюбилась она потом. Задним числом, так сказать. Когда на волне гормонов пришла пора романтических переживаний и смутных желаний.
Нет, ну как она меня соблазняла! Ножку на ножку закинула, халатику позволила сползти, глазками кокетливо стреляла.
Но самое смешное – другое. Будь на моем месте кто-то другой – она бы все равно пришла. После перекидываний у оборотней резко повышается либидо. Некоторые этим специально пользуются, чтобы приобрести репутацию страстных и неутомимых любовников.
Да, порой становится очень обидно, что я Светлый…
Впрочем, спать хотелось так, что предаваться волнующим фантазиям о сексе с юной девушкой-оборотнем не было никакого желания. Несколько сторожевых и защитных заклинаний я поставил совершенно автоматически, это был такой же ритуал, как почистить зубы перед сном. Потом забрался в постель, вслушался в шум за окнами – город еще гулял, город не спешил засыпать. Взяв мобильник, я включил музыку, закрыл глаза. Время кассетных плееров ушло вслед за грампластинками, время мини-дисков так и не случилось, теперь уходит и время компакт-дисков. Остается холодная цифра МР3. Но мы привыкли. Нас это больше не смущает.
Так начинается свет.
Темная ночь без особых примет.
Но кто-то вошел в этот мрак.
Тебе пока невдомек, что и с тобой будет так же.
Да, это похоже на бред, да, это похоже на глюк,
Но именно так начинается свет, так кончается страх,
Так рождается звук.
Так кончается страх.
И ты выпил отвар из отравленных трав.
Из тщательно спрятанных книг.
Теперь каждый твой крик – это тоже улика.
Столько несчастий и бед.
Столько бессмысленных мук.
Но только так начинается свет, так кончается страх,
Так рождается звук.
Скоро день похорон.
Так рой этот ров под рев воров и ворон.
Хорони свою смерть.
Наворожи себе жизнь, нагадай себе свет.
Первый оставленный след.
Последний потерянный друг.
Так начинается свет, так кончается страх,
Я уснул. И в моем сне в меня никто не стрелял. Никто никому не отрезал голову тупым ножом. Никто ни за кем не гнался.
Девочки в шелковых халатах там отсутствовали, но и для Светы места не нашлось. И только чей-то взгляд, любопытный и недобрый, все не отпускал и не отпускал меня.
Просыпаться от телефонного звонка всегда неприятно. Даже если звонит любимая женщина или старый друг.
За окном уже было светло. Я оторвал голову от подушки, оглядел спальню – все в порядке, только одеяло во сне я скинул на пол. Потянулся за трубкой, посмотрел на номер.
Вместо номера телефон скромно написал «Завулон», хотя номер Темного, конечно же, не был забит в мою адресную книжку.
– Слушаю, Темный.
– Как здоровье, Антон? – участливо спросил Завулон. – Плечо зажило?
– Благодарю, все в порядке. – Я невольно потрогал место, где еще вчера была рана. Кожа там была розовая и чесалась.
– Рад, что мой подарок пригодился, – все тем же любезным тоном продолжал Завулон. – Хотел поделиться с тобой информацией. В Великобритании кандидатов на роль Зеркала нет. Есть один во Франции, один в Польше, двое в Италии… ума не приложу, зачем Томасу приспичило вытаскивать в Эдинбург именно Егора.
Понятно. Моя наивная хитрость успехом не увенчалась. Завулон все-таки докопался до истины.
