– В вас хорошо то, что вы не мелете чепухи. И готова побиться об заклад, что вы умеете определять время по часам, а еще говорите по-английски.
– Признаюсь, у меня масса достоинств. Где люди берут ужасных родственников, которых представляют детям друзей? Никогда не понимал этого. Мне доводилось встречаться с молодыми женщинами, и все они приходились родственницами с виду нормальным людям, правда, большинство сейчас уже в браке, бедняжки. И все знакомые были убеждены, что я просто сгораю от нетерпения, желая познакомиться с этими дамами. Странно, не так ли?
Сара с трудом подавила приступ смеха, когда вспомнила юношей, с которыми только что познакомилась в Европе. Она описала Уильяму своего горе-кавалера из Довиля, двух из Биаррица, а еще молодых людей из Канн и Монте-Карло… К тому моменту, как они пересекли ров и снова вошли в замок, Сара с Уильямом могли назвать друг друга друзьями.
– Думаете, нам оставили что-то на обед? Я умираю с голоду, – признался ей Уильям.
Он был крупным мужчиной, так что легко верилось в то, что он голоден.
– Надо было нарвать яблок на ферме. Мне ужасно хотелось, но фермер не предложил, а сама я побоялась их взять.
– Нужно было просто сказать, – отозвался Уильям, – и я бы украл их для вас.
Они нашли обеденный стол, заставленный жареным мясом, курицей, овощами и горами зеленого салата. Когда они положили себе две тарелки с горкой, Уильям проводил Сару в небольшую беседку. Она пошла за ним без малейших колебаний. Казалось естественным находиться в его компании и слушать его истории. В результате разговор зашел о политике, и Сара поразилась, узнав, что он только что ездил в Мюнхен. Уильям рассказал, что там напряжение чувствуется остро, хоть и не так, как в Берлине, где он не был с прошлого года. Но вся Германия, похоже, готовится к масштабной конфронтации.
– Думаете, война разразится скоро?
– Трудно сказать, но думаю, войне быть, хотя ваше правительство, кажется, не разделяет данную точку зрения.
– Не понимаю, как ее можно было бы избежать.
Он был заинтригован, узнав, что Сара в курсе мировых событий и интересуется вещами, за которыми женщины редко следят. Он расспросил ее подробнее, и Сара ответила, что проводила много времени в одиночестве в течение года, так что у нее было время узнать много такого, о чем она понятия не имела.
– А почему вам хотелось побыть одной? – Уильям заглянул в ее глаза, но она отвернулась.
Все в ней интриговало, однако он понял, что девушка носит внутри нечто болезненное, что решила во что бы то ни стало прятать от окружающих.
– Иногда человеку нужно побыть в одиночестве. – Сара не стала развивать тему, а Уильяму не хотелось наседать на нее, но он был заинтригован, а Сара тем временем рассказала ему о ферме, которую собиралась приобрести на Лонг-Айленде.
– Очень амбициозная затея для столь юной девушки. А что скажут ваши родители по этому поводу?
– Их удар хватит, – широко улыбнулась Сара. – Но мне не хочется возвращаться в Нью-Йорк. Рано или поздно они согласятся, или же я куплю ферму сама, если придется.
Она была решительной девушкой и, видимо, очень упрямой. Уильяму понравился блеск в ее глазах, когда она это произносила. Она не из тех женщин, которых легко добиться.
– Я не думаю, что уехать из Нью-Йорка такая уж плохая идея. А вот жить в одиночестве на ферме в вашем возрасте не слишком-то весело. Может, лучше проводить там лето или выходные?
