– Вы в родстве со всеми! – изумилась Сара, заинтригованная историей, в ее воображении возникла целая вереница королей, царей и членов монаршей семьи.
– Да, это правда, – сказал он с довольным видом, – и уверяю вас, некоторые из них просто ужасны.
Он сам вызвался вести автомобиль, поскольку хотел побыть с Сарой наедине, без водителя, и выбрал тихий ресторан, где их уже ждали. Метрдотель отвел их за тихий столик в дальнем конце зала, не переставая называть Уильяма «ваша светлость», после чего с легким поклоном оставил их. Тут же подали шампанское, а ужин Уильям заказал, когда бронировал столик: икра на крошечных тостах с долькой лимона, семга в нежном соусе, затем фазан, салат, сыр, знаменитое суфле «Гран Марнье» и крошечные французские печеньица.
– Боже, я не могу пошевелиться, – пожаловалась Сара, с улыбкой глядя на Уильяма.
Это был чудесный ужин и дивный вечер. Уильям рассказал ей о своих родителях, о том, как много они для него значили и как огорчилась его мать несколько лет назад, когда он не проявил никакого интереса к женитьбе.
– Боюсь, я сильно разочаровал ее, – заметил он без примеси раскаяния. – Но я отказываюсь жениться на первой попавшейся женщине в угоду родителям или ради продолжения рода. Думаю, из-за того что я так поздно родился, создалось ощущение, что я могу делать все, что захочу, еще долго, а потом наверстать упущенное.
– Это так. Вы правы в том, что не позволяете себе допустить ошибку. – При этих словах он увидел в ее глазах ту же загадочную грусть.
– А вы, Сара? Вас еще не торопят замуж? – Она уже успела рассказать Уильяму о Питере и Джейн и их детях.
– В последнее время – нет. Мои родители все понимают. – Ее ошибку… Ее горе… Ее бесчестье. Она отвела взгляд, говоря о родителях, а Уильям протянул руку и сжал в своих сильных пальцах ее пальчики.
– Почему вы так никогда не рассказываете, что причиняет вам такую боль? – Оба уже забыли, что знакомы только два дня. Казалось, что они знают друг друга целую вечность.
– Почему вы думаете, что мне больно? – Она пыталась обхитрить Уильяма, но он не купился на уловку и по-прежнему сжимал ее пальцы твердо, но нежно.
– Потому что я вижу: вы что-то скрываете, – хотя и не могу рассмотреть, что именно. Это нечто скрывается в засаде, словно призрак, всегда в тени, ожидая подходящего момента, чтобы накинуться на вас. Неужели это нечто столь жуткое и дикое, что вы не можете поделиться со мной?
Сара не знала, что ответить, не осмеливалась сказать правду, а глаза ее увлажнились при этом вопросе.
– Простите… меня… – Она высвободила руку, чтобы промокнуть глаза салфеткой. Официант тихо удалился. – Просто это… так безобразно… Вы никогда не сможете относиться ко мне по-прежнему. Я ни с кем не встречалась с тех пор… как это случилось…
– Боже, о чем вы? Вы совершили убийство? Обокрали родственника или друга? Но даже тогда это наверняка несчастный случай. Сара, вы не должны так изводить себя. – Он сжал ее руки, и девушка почувствовала себя защищенной. – Извините, я не хочу вмешиваться, но мне больно видеть, как вы страдаете.
– Такое может быть? – Она недоверчиво улыбнулась сквозь слезы. – Вы меня даже не знаете.
Это была правда, хотя оба понимали, что он достаточно хорошо изучил ее. За два дня знакомства они узнали друг друга лучше, чем иные люди – за всю жизнь.
– Я совершила ужасную ошибку, – призналась она, крепко держа его за руки, а он дрогнул и не отдернул их.
