***
– Совсем совесть потеряла! – бурчала няня. – За что мне такое наказание, столько лет в этой дыре, ещё и девчонка ведёт себя не как лэя или шенна, обжимается ночами не пойми с кем, с отрепьем! И мать-то твоя давно уже содержание задолжала, а тут до ярмарки доберись, да прокорми тебя, да заниматься я давно уж не могу. И как мне подростка в руках-то удержать! Вот уйду, будешь знать!
– Не уйдёшь, – сердито отозвалась я, раздражённая её бесконечным нытьём. – Родители с тебя три шкуры спустят!
– Да может и нет их уже давно, только мне наказание с непослушной мучиться!
Вздрогнув, я забежала в свою комнату и захлопнула дверь. Закусила губу, отчаянно стараясь не расплакаться.
Такие слова поднимали мои собственные скрытые страхи, и раньше Пиутия себе их не позволяла. Вообще, раньше я её помнила более мягкой. Не то чтобы доброй, но она взяла на себя ответственность заботиться обо мне – и заботилась.
А в последнее время сильно изменилась. Раздражалась, жаловалась на усталость, на лучшие годы, которые отдала неблагодарной мне. На родителей, которые перестали платить.
Я злилась, отгораживалась от неё, не желала с ней видеться и лишь чаще убегала к Ксару. Мне нравилось мечтать с ним о нашем будущем, о нашем огромном дворце, о том, как мы вместе покинем Дым.
В ту ночь я долго крутилась, не могла заснуть. А едва провалилась в сон, его нарушил тревожный, пугающий оклик.
– Соломка! Надо уходить!
В небольшое окошко моей комнатушки что-то стукнуло. Узнав голос Ксара, я выскочила из постели и как была, в короткой ночнушке, поспешила открыть створку:
– Что случилось?!
Снаружи стояла обычная, стылая дымная темень. Ксар, в одних брюках – тоже, похоже, выдернутый из постели – сразу же бросился ко мне. Ухватился за подоконник, который торчал на уровне его подбородка.
– Там... облава. Маги. Идём!
– Я... – оглянулась на кинутые на стул вещи.
– Некогда! Сапоги только надень!
Полностью доверяя ему, я всунула ноги в сапожки, наскоро заткнула шнурки, чтобы не мешали, и села на подоконник.
Ксар подставил руки:
– Ловлю!
Ловить меня не было нужды: уж сколько раз я убегала от няньки этим путём! Да и отцовская кровь придавала лёгкости.
Но я не стала ничего говорить, позволила Ксару спустить себя на землю.
Вокруг слышались голоса, низкие и вибрирующие. Тихие – только острый слух выхватывал их и едва уловимые шаги.
Сильные маги: другие настолько к Тартру не приблизятся. Злые, жестокие – я слышала удар, которым откинули кого-то с дороги. И сердитые, крепкие ругательства.
Уже почти рядом. В ближайшем доме – там жалобно скрипнула сбитая с петель дверь, заплакал спросонья ребёнок.
– Няня... – я оглянулась.
– Ничего ей не будет, она человек. Надо выбраться туда, где Тартр так сильно не давит магию. Там я смогу...
– Обернуться? – шепнула я.
Ксар лишь коротко кивнул.
– Мама ждёт нас, у неё припасы на несколько дней.
Ещё раз оглянувшись, я затормозила.
– Не могу её оставить! Хоть и человек, её же могут поймать, чтобы заставить рассказать обо мне...
– Она ничего не будет знать о том, где тебя искать. Разве она не изводила тебя всё это время? Да ты окажешь ей услугу. Освободится и пойдёт жить собственной жизнью. Она ведь этого хотела. А ты... Теперь о тебе заботиться буду я.
– Это... неправильно. Мы должны взять её с собой!
– Ещё неизвестно, кто навёл магов на Дым. И кого они тут ищут.
Да уж, здесь любого могут искать. Не зря ведь сюда приходят скрываться, чтобы невозможно было найти, засечь, распознать...
