Я кивнул:
- Слушаюсь, Ваше Величество.
Не удержался и предвкушающе прикрыл глаза – ну что же, мое шустрое недоразумение, скоро я увижу тебя снова. И в этот раз без слоев грязи на лице, за которыми ты пыталась прятать свою внешность в надежде, что при новой встрече я тебя не узнаю. У тебя есть еще два дня, моя красавица, а потом мы с тобой начнем игру…
19. Глава 19. Лиза приходит к выводу, что чужое не возьмёшь - своего не будет
Стоя ко мне спиной, огр что-то бубнил в слуховое оконце в воротах, а мужской голос с той стороны продолжал визгливо выкрикивать:
— Я новый преподаватель. Вот мой документ!
В оконце просунулась тощая рука, сжимающая свернутый лист пергамента необычного нежно-розового цвета, и раздался новый пронзительный вопль:
- Я требую встречи с ректором!
На этой фразе Огурелл отпихнул от своего лица руку с пергаментом и прорычал:
- Нет его.
А дальше, как по сценарию:
- Когда будет?
- Не докладывал.
И хлопок закрытого оконца.
Я привалилась спиной к шершавой стене, чувствуя, как подгибаются ставшие ватными ноги. Ну как же так? Ведь все было хорошо - я в МАИ, официально трудоустроена. И вдруг в ворота стучит беда, откуда и не ждали. Почему-то я даже не сомневалась, что в академию рвался настоящий преподаватель динамики полетов, чье место я так ловко заняла.
- Дама Елизавета, – прогудело над ухом, - вам плохо?
Огурелл смущенно переминался с ноги на ногу и чесал затылок.
- Все в порядке, – я отлепилась от стены. – Открой калитку, пожалуйста, мне надо в город.
- Так эта, господин ректор велел вам в комнате сидеть, - огр еще посканировал мое лицо, затем махнул рукой и принялся отодвигать тяжелый засов.
- Ох и беспокойное вы создание, дама Елизавета. И эта, не волнуйтесь, я энтого эльфа даже на порог академии не пущу.
Огр распахнул передо мной калитку и вдруг улыбнулся, удивительно преобразившись и став похожим на зелененького плюшевого ми-ми-мишку. У меня даже на душе полегчало при виде этой милоты.
- Гав! – услышала под ногами, когда, все еще улыбаясь, я вышла на площадь и свернула в сторону переулка с лавками зельеваров и аптекарей.
От неожиданности я подпрыгнула и схватилась за сердце:
- Тучка! Фу на тебя, дурная собака! – собачонка, оставшаяся в запертой комнате, сейчас с невинным видом сидела на мостовой. – Ты как здесь оказалась?
Не отвечая, собака невозмутимо повернулась ко мне зад… задорным хвостиком и неторопливо потрусила в противоположную от моего направления сторону. Естественно, я отправилась за ней, гадая, куда в этот раз выведет меня это непредсказуемое создание. Я почти бежала за Тучкой, поражаясь, как эти маленькие лапки могут двигаться с такой скоростью, когда на одном из перекрестков собака затормозила и оглянулась на меня.
- Что? – я пожала плечами, не понимая, чего она от меня хочет.
И вдруг увидела его… Высокий, худой, как палка, с белоснежной косой до пояса впереди неспешно шел молодой… эльф - острые уши было хорошо видно из-под растрепавшейся прически. Через плечо у него висела большая сумка, из которой выглядывал… Мне аж поплохело – это ведь тот самый обладатель визгливого голоса, который приходил к воротам академии! А из его сумки торчит нежно-розовый уголок пергамента, которым он размахивал перед Огуреллом.
Я перевела взгляд на Тучку.
- Гав! – собака будто кивнула и ускорилась, подбираясь ближе к эльфу.
Мы прошли уже пару кварталов: впереди неспешно двигалась тощая фигура эльфа, за ним - мы с Тучкой, стараясь сильно не приближаться, - когда остроухий остановился и задрал голову к вывеске над дверью небольшой гостиницы.
