Я замираю. Мне не понятна реакция этой женщины и её слова.
— Я помогу вам здесь убрать. Что вы такое говорите?
Позади слышится скрип двери и шуршание ткани.
— Мамочка, я сама помогу убрать. Так стыдно… Почему тётя плачет? — тихонько шепчет Лизок, сама всхлипывая.
Оборачиваюсь, пытаясь мысленно подобрать слова, чтоб успокоить своего ребёнка.
К нам приближается ОНА! Обладательница голоса, который нагнал на меня страх, шагает, шурша многочисленными юбками своего пышного платья.
— Что здесь происходит?! — гремит властный вопрос.
Я не хочу проблем. Мы с дочерью здесь чужие. Если уж эта зеленоглазая и злая тётка расхаживает по настоящему дворцу в короне, то ничего приятного конфликт с ней нам не принесёт. Но и женщину — помощницу по хозяйству, скорее всего, — я не могу просто взять и обвинить в случившемся.
Приходится говорить полуправду:
— Мы столкнулись на лестнице с вашей работницей и разбили… цветочный горшок.
Зелёные глаза опасно сужаются. Женщина смотрит на меня, склонив набок голову и прищурившись.
— Лоатус? — резко дёрнув головой, королева поворачивается в сторону и без того трясущейся женщины. Глаза расширяются. Неглубокие морщины сходят в одно мгновение с верхней части её лица. — Ты разбила лоатус, Кама?!
Я начинаю успокаивающе поглаживать плечи дочери, уставившись на пол. Что за лоатус такой, я не знаю, но чувствую, что это что-то важное. Настолько, что сейчас работница шлёпнется в обморок, а гнев королевы обрушится на нас.
Как назло, на полу, кроме осколков глиняного горшка и комьев полусухой земли, вперемешку с песком, ничего нет.
— Разбила… — тихо проговаривает перепуганная женщина. — Ваше Высочество, я столько лет уже при дворе…
— Молчи, Кама! — выкрик королевы отбивается от стен. Громкий. Жёсткий. Пугающий. — Где зерно? — упрямо вздёрнув подбородок, отчего тонкая корона в тёмных, отдающих зелёным оттенком, волосах качнулась, злая королева, чьего имени мне так и "не посчастливилось" узнать, провокационно усмехается: — Не найдёшь, лично отправишься искать следы Светлых Эльфов!
— И почему эта тётя такая злая? — шепчет Лиза, вжимаясь в меня всё теснее. — Ругается, да?
Я киваю, не сразу сообразив, что ребёнку не видно моего молчаливого ответа.
— А вы… — повернувшись к нам, она проходится пристальным взглядом по моей дочери, заставив моё сердце тревожно сжаться. Смотрит на меня, недовольно морщась, и высокомерно заявляет:— Это всё вы виноваты! Благодарите богов, что я дала сыну слово не вмешиваться в его очередное увлечение!
Не то чтобы мне было дело до увлечений её сына… но стало обидно.
— Это была случайность. Никто не хотел… доставлять неудобства. — против воли в голос пробираются тревожные нотки. Понятия не имею, как здесь нужно общаться с королевой, но своего ребёнка пугать, я не позволю!
— Лучше молчи. — шипит любительница зелёного цвета и шуршит юбками к двери, из которой вышла.
Как только дверь за королевой закрывается, воцаряется тягучее молчание.
Мысли о том, что мужчина в моём огороде пророчил мне не только себя в пару, королевство в придачу, но и эту женщину в свекрови, вызывают тремор.
Упаси боже. С такой роднёй и врагов не надо.
— Мам, ты же не злишься, да?
Отмираю. Смотрю ласково на дочь, задравшую вверх голову, и искренне ей улыбаюсь.
— Не злюсь, сокровище моё. И ты не злись на меня. Давай поможем тёте?
Лиза охотно принимает моё предложение. Около пяти минут мы под недовольно-ошарашенные возгласы и причитания работницы дворца собираем в отдельную кучку остатки глиняного горшка, попутно выискивая лоатус.
