Такие доводы приводились зачинщиками проверки обстоятельств дела.
- Его будут судить, – сказал Адриантен. – И я не знаю, чем это может кончиться. Но мы можем спасти Ала.
- Как? – потребовала я ответа.
- Я скажу, что это сделал я, – огорошил он меня. – Мы были там вдвоём.
- Замечательное решение – взять вину на себя! – с сарказмом заметила я. – Чтобы судили тебя. Вот твой дядя-то обрадуется!
- Есть два смягчающих обстоятельств для дракона, чтобы к нему отнеслись со снисхождением, – пристально глядя мне в глаза, сказал Адриантен. – Первый – это магический всплеск при переходе на следующую ступень магии. Это не сто процентов, тут всё зависит от настроения и отношения судей. И второй – если дракон защищал свою санорэ. А у меня будут обе эти причины.
Он сделал паузу, чтобы его слова зазвучали внушительнее:
- При одном условии – если ты согласишься стать моей санорэ.
Адриантен пристально на меня смотрел и ждал ответа.
А я была оглушена его словами.
Я, конечно, хотела спасти Ала. Но какой ценой?
Готова ли я ради этого стать санорэ Адриантена и объявить об этом?
Я лихорадочно думала, как выкрутиться из сложившейся ситуации.
- Но у тебя ведь нет стопроцентной уверенности, что это сработает? – неуверенно спросила я.
- Стопроцентной нет. Но на девяносто восемь процентов уверен. Ала, конечно, пожурят за то, что он прикрывал меня – но это не то преступление, за которое можно привлечь Драконье Сердце. А мне точно сделают скидку, если мы объявим, что ты моя санорэ, а я действовал под властью эмоций.
Я отвернулась от Адриантена и растерянно посмотрела по сторонам. Словно могла найти выход.
Но, кажется, его нет?
- Может, тогда было бы действеннее назваться санорэ Ала Драконье Сердце? Все поймут, что он хотел защитить свою санорэ.
- А потом что? – недовольно нахмурился Адриантен. Ему эта идея явно не нравилась.
- Потом мы передумаем…
- И всем станет ясно, что вы обманули, чтобы его оправдали. Это ударит по его репутации ещё хлеще. К тому же у него уже есть санорэ. Он сделал свой выбор уже давно, они просто ещё не объявили.
- Я понимаю, но… она же поймёт, что это для спасения Ала, – пробормотала я.
- Нет, Мелопея, эта идея не выдерживает никакой критики. Если ты только просто не хочешь воспользоваться ситуацией и таким образом навязать себя в качестве санорэ моему дяде? – подозрительно сощурился Адриантен и посмотрел на меня словно на незнакомку.
- Что за вздор! – возмутилась я. – Я хочу спасти твоего дядю. И причина и следствие того, что произошло – это я. Из-за меня он сначала убил…этого дракона. А потом поругался с Акронхыном…
- И то и другое произошло не из-за тебя, а из-за них. На этом месте могла быть не ты, а другая итанэ или сирена. Ты думаешь, что Ал поступил бы по-другому? – строго сказал Адриантен. – Он сделал бы то же самое. Потому что и тот и другой переступили закон и здравый смысл.
А у меня почему-то от его слов на душе камнем легла тяжесть.
«Он сделал бы то же самое для любой…»
Не во мне дело. Прав Адриантен.
Это я всё что-то придумываю, что ко мне не имеет никакого отношения.
Просто случайно жертвой оказалась я. Меня выбрал Анкастерус. Меня выбрал Акронхын. И Адриантен.
- Так что, Мелопея? От тебя зависит судьба Ала. Объявим, что ты моя санорэ?
- Да, – почему-то из горла вырвался только шёпот.
Хотя я хотела сказать чётко и твёрдо.
Я прокашлялась и уверенным голосом подтвердила:
