Бедная девушка до самого совершеннолетия, которое тут наступало в двадцать два года, стремилась во всём стать лучшей, но только и видела ненависть отца. Ему уже, между прочим, было почти шестьдесят, при том, что герцог выглядел с натяжкой на сорок – благодаря магии люди здесь жили в среднем сто лет. Скотское отношение хозяина поместья к единственной дочери сказалось и на слугах: они почему-то решили, что тоже могут шпынять юную аристократку.
Пусть я старше прежней Альмы всего на четыре года, но она казалась мне сущим ребёнком: слишком добрая и светлая для токсичной атмосферы поместья. Потому несчастная девушка превратилась в затравленное существо не способное дать отпор. Зато я сделала это за неё.
– Вы не посмеете без моего согласия выдать меня замуж, – шипела я змеей на своего отца. Его рабочий кабинет больше походил на поле боя: повсюду валялись книги, подсвечники и свитки в инкрустированных колбах, одно кресло лежало кверху ножками, а в окне появилась незапланированная форточка.
– Мне плевать на твоё согласие! – ревел отец года, размахивая тростью. НО! Он уже даже не пытался меня ударить. Мы стояли друг напротив друга в паре шагов, в моих руках притаился увесистый атлас, и отец не рисковал схлопотать им. – Я заставлю тебя выйти замуж за того, кого посчитаю нужным!
– Ну, попробуйте, – на моих губах заиграла злая усмешка, и я решительно пообещала, – и тогда я расцарапаю себе лицо так, что никакие целители не помогут, и вы не сможете меня продать! Все ваши “вложения” улетят в трубу!
Отец скрежетал зубами, ругался как портовый грузчик, но мне ничего не делал: не смотря на изъян, слишком уж ценна дочь эрцгерцога, тем более, когда достигла брачного возраста. Наши скандалы стали настолько обыденными, что стража не появлялась до тех пор, пока отец сам их не звал. И дело было не в приказе этого ненормального.
Просто за месяцы в этом аду я показала себя самым жутким из местных демонов. Жаль, что Альма так и не поняла свою ценность для этого алчного мужчины, тогда бы она нащупала правильные рычаги давления. Например, стражник может лишь взять меня за запястье и уволочь в комнату, пока я от всей души буду пинать, царапать и молотить воина по участкам тела не прикрытым доспехом.
Служанки же не имели права идти против прямого приказа – этих змей я со всем злорадством заставляла переделывать любую работу. Зато уже через пару недель после перемещения мои покои всегда были чистыми, одежда свежей и выглаженной, а еда очень вкусной. Мои «хомячки в передниках» быстро смекнули, что лучше сделать раз на совесть, чем потом весь день повторно переделывать одно и то же.
Я так гордилась собой, гордилась тем, что теперь никто не смеет относиться ко мне с пренебрежением, да и рукоприкладство прекратилось, что новый противник выбил у меня почву из-под ног.
У того, кто разбил вдребезги все мои старания, было имя – Лейтон. И он – мой брат-близнец…
На удивление спокойный день подходил к концу, и я сидела у себя, листая очередной пыльный фолиант. Дверь без стука распахнулась, впуская под моим недовольным взглядом молодого мужчину подозрительно похожего на новую меня.
Память услужливо раскрыла мне личность загадочного гостя, и я напряглась. Судя по холодку, сковавшему позвоночник, ждать чего-то хорошего от этого родственника не стоило.
Отложив книгу, я поднялась навстречу, чтобы встретить новую проблему лицом к лицу. Такая мелочь отразилась едва заметной тенью на красивом лице брата и он, улыбаясь только губами, произнёс:
